Неофициальная аудиенция проходила мило. Даже слишком мило, на вкус княгини.
О каких делах может идти речь, когда половина присутствующих явно чувствует себя не в своей тарелке?
Его святейшество смотрел на метоселанку чистыми, невинными глазами. Она бы даже сказала, незамутненными интеллектом глазами... если бы собственный внук не умел делать точно такие же. В точно таких же ситуациях.
Если Папа изображал аллегорию невинности, то брат Петр символизировал собой неудобство во плоти. От его позы так и веяло отсутствием комфорта, и весь вид давал понять каждому встречному, что он себя чувствует тут настолько же уместно, как слон в гостиной.
А Катерина и сама Мирка вынуждены были вдвоем создавать непринужденную обстановку за четверых.
Впрочем, они справлялись. Даже более чем успешно.

-Усердие Инквизиции в вопросах, касающихся Церкви, достойно более чем удивления. Я бы даже сказала, изумления... или даже другой термин будет здесь более уместным. Не правда ли, ваше высокопреосвященство? - Мирка стрельнула глазами на единственного присутствовавшего в гостиной инквизитора.
Катерина только усмехается тонко - она знакома с соседским департаментом куда дольше княгини Молдавской. А вот Алессандро принимает тон княгини за чистую монету.
- Брат Петр действительно один из лучших защитников Святого Престола, госпожа Фортуна...
...Или же малыш понимает все гораздо лучше, чем кажется? У него интересная манера разворачивать разговор в нужную сторону, думает метоселанка.
- Мне никогда не приходилось видеть кого-то более преданного догматам веры и Церкви! - Алессандро переигрывает, но лишь чуть-чуть. Почти незаметно.
...Катерина тихонько усмехается и поддакивает, мол, да, инквизиторы и впрямь считаются опорой церкви... Одной из.
Громадный монах стоит, потупив глаза в пол. _Не по чину отвечать, терран? Ах, какая досада._
...Его святейшество изволит перевести тему. _Ну что ж, давайте попробуем так и сделать._ Мирка снова кидает взгляд на главу инквизиции. Показалось, должно быть.
- Да, я действительно практически в восхищении. Стремление инквизиции к порядку впечатляет, не говоря уже о тщательности и аккуратности. А уж галантность отдельных ее представителей... это нечто особенное. - Ни капли ехидства, ни грана иронии...
...нет, не показалось. Одно из двух - или же освещение в гостиной дает столь забавный эффект, или же... _да нет, невозможно!_ Алессандро тем временем продолжает гнуть свое.
- Если познакомитесь с ним поближе, я уверен, вы тоже оцените брата Петра по достоинству! - поняв, что сказал нечто не то, Папа смущается... но удивительнее всего, что почти такой же краской медленно, но верно заливаются скулы Рыцаря Разрушения.
- Что ж, благодаря любезности кардинала и самого брата Петра у меня есть такая возможность. И можете не сомневаться, ваше святейшество, я ей воспользуюсь. Непременно, – Мирка улыбается юноше в папской тиаре. Тот радостно кивает в ответ. И снова одновременно с мальчиком, княгиня переводит на монаха взгляд – любопытный, заинтересованный… расчетливый.
Инквизитор как раз выбрал этот момент, чтобы посмотреть на присутствующих. Неудачно.
Столкновение с двумя парами невинных глаз для него явно слишком.
Кажется, монаху очень хочется провалиться сквозь землю. И только военная выправка не дает сопеть и переминаться с ноги на ногу.
_Какая прелесть. Терран, неужели ты воспринимаешь похвалы настолько всерьез? И чьи, хотелось бы мне знать – только его святейшества? Или мои тоже?_
- Вот видите, брат Петр. Идея поручить именно вам сопровождение княгини оказалась воистину превосходной, - поддерживает разговор кардинал. Она тоже смотрит на Петра, и в глазах заметно нескрываемое удовольствие.
_А румянец ему идет, надо сказать._
...Если бы это не был Алессандро, наместник Бога на земле - Петр решил бы, что над ним издеваются. То есть над ним и издевались - эта лживая, ехидная стерва, византийская хищница... И Катерина сидела тут же, поддакивала и кивала... Женщины! Насколько же проще было иметь дело с монстрами, клыкастыми и с когтями - те хотя бы не норовили оставить в дураках, а просто и незатейливо хотели жрать... эти же чудовища питались чужим смущением и неловкостью.
-Ваше святейшество... Вы слишком щедры по отношению ко мне. Поверьте, я не стою вашей похвалы, - это все, что удается выдавить Разрушителю, пока все в комнате глядят на него. Кто с любопытством, кто с надеждой, а кто и просто от души забавляясь.
- Это вы себя недооцениваете, брат Петр, – говорит Алессандро, тихо и очень искренне.
- Видимо, у вас на самом деле масса скрытых достоинств. Вас так ценят, - взгляд княгини не поддается истолкованию монаха. Хотя что там может быть, кроме насмешки?
Катерина улыбается.
Петр наконец не выдерживает и отводит глаза. Скулы у него горят так, как будто он получил пару хороших оплеух. Инквизитор бормочет что-то про свою недостойность и про веру - но это уже не может скрыть его растерянности.
_...Недостойность_, думает Мирка, щурясь довольной кошкой. _Значит, ты и близко не так самоуверен, как хочешь казаться. Во всяком случае, не перед своим понтификом. Что же, хорошо. Просто отлично_.
- У вас очень развито чувство долга, брат Петр. – Видимо, Катерину посетили те же мысли. – Уж это-то вы не можете отрицать?
-Думаю, у столь высокого собрания найдутся и другие темы для обсуждения... кроме моей недостойной персоны, - наконец выдавливает монах.
- Разумеется... – Алессандро порывается что-то сказать, но не успевает. Катерина не собирается давать инквизитору шанс отвертеться. – Но, я думаю, инквизицию в целом вы не сочтете слишком скромной темой для обсуждения? Видите ли, - кардинал обращается к княгине, – развитое чувство долга есть одно из основных качеств инквизиторов в целом. Я бы даже сказала, преданных Господу и матери Церкви людей вообще. Одно из формирующих качеств. Суть только в том, как исполнять этот самый долг, и не ошибиться, формулируя, в чем именно он состоит.
- Думаю, что понимаю. Хотя, как я вижу, трактовка долга и в самом деле может отличаться, но ведь главное наличие самого понятия… верно? – Мирка снова заинтересованно смотрит на инквизитора.
-Долг... - голос у инквизитора тихий, и слова он произносит медленно, как будто нехотя... но почему-то Мирка внезапно вспоминает старую, еще доармагеддоных времен хронику: как взлетали аппараты тяжелее воздуха. Долгий разбег - тяжелые стальные крылья не враз давали оторваться от земли... И тихий, сперва такой невинный гул турбин. - Долг, говорите ВЫ, Ваше Высокопреосвященство... Департамент Инквизиции знает, что такое долг. Мы несли его с честью, как крест и как знамя, долгие сотни лет, и не намерены бросать сейчас или впредь. А может ли департамент АКС сказать о себе то же самое? Департамент, в обязанности которого входит защита интересов Ватикана... Департамент, где служат уголовники и еретики... Департамент, который был создан для того, чтобы ВЫ, госпожа Сфорца, могли хоть как-то влиять на политику Доминиона? О да, я верю, что АКС также помнит про свой долг... вот только сомневаюсь, кому именно этот департамент задолжал. Не давайте мне лишних поводов усомниться в этом еще раз... Ваше Высокопреосвященство. Мы играем на одной стороне... и сейчас ВЫ не можете мне приказывать, хвала Всевышнему. Госпожа княгиня... приношу свои извинения, что продемонстрировал Вам наши маленькие межведомственные дрязги. Так уж получилось. - Инквизитор складывает руки на груди, и смотрит на Сфорцу взглядом не менее тяжелым, чем ее собственный. _Шутки кончились_.
Разумеется, никто не собирался давать тяжелому молчанию висеть в воздухе. Но на этот раз первым успел понтифик. Мирка услышала едва слышный вздох, и мальчишка со смущенной улыбкой выдал:
- Вот видите, княгиня, какие преданные своему делу люди меня окружают!
- Согласна, ваше святейшество. – Мирка смотрит на инквизитора – красного, злющего… кажется, только сиятельное присутствие удерживает его от непоправимой грубости. _Похоже, мы немного перестарались… или дело не в этом? …Что же с тобой делать, танк ты эдакий!_ А потом переводит глаза на папу. За смущенной улыбкой заметно что-то – усталость? Мирка улыбается ему сочувственно.
– Это, наверное нелегко, определять приоритеты для столь выдающихся личностей?
- Что вы, наоборот, – неожиданно серьезно отвечает мальчишка. – То есть, нелегко, конечно. Но это вообще не то дело, в котором имеет смысл думать, насколько оно легкое.
- Мне, право, даже жаль, что мой департамент не может похвастаться столетиями истории… Но мы стараемся, как можем, – Катерина улыбается брату, Мирке, шутливо разводит руками. И совсем не смотрит на брата Петра.
_Что ж, по крайней мере чего-то этот дуболом добился._
Мирка сияет одной из самых обворожительных своих улыбок.
- Думаю, с людьми, придерживающимися таких похвальных принципов, мы всегда сможем найти общий язык.
_Если, конечно, я правильно понимаю, кому и чему они преданы._