Была поздняя осень.
На календаре стоял ноябрь. Жизнь постепенно замирала, готовясь к зиме. Медленно, почти незаметно, природа замерзала.
Грязный серый снег по обочинам дорог. Мрачные силуэты деревьев, сбросивших листья. Мутное бледное солнце в потемневшем от облаков небе. Осень...
Городская жизнь замирала. Только старое кладбище не менялось. Деревянные кресты, мраморные надгробия и каменные плиты оставались все теми же. Время словно проходило мимо, не задерживаясь у молчаливых памятников Прошлого. И они как будто канули в небытие, исчезли, стерлись из воспоминаний.
По одной из тропинок медленно брела хрупкая фигурка девушки. Холодный ветер растрепал ее светлые волосы по плечам, заставив поежиться...
На кладбище было пустынно. Только какой-то старик, приходивший сюда каждый день, на коленях стоял перед могилой внучки и что-то невнятно и тихо бормотал.
Белокурая девушка прошла рядом.Она, казалось, не заметила сгорбившуюся фигуру, застывшую в безмолвном плаче.
Теплая вода... нож... заточенное лезвие... синие ниточки вен под фарфорово-белой кожей... тонкий надрез... и кровь.
Девушка натянула рукава куртки на запястья, словно чего-то боясь.
Старик не шелохнулся. Про его внучку писали в газетах – умная, красивая, спортивная... Она была настоящей гордостью маленького городка. Была, пока однажды не выбросилась из окна девятого этажа...
О причинах не сообщали. Их или старательно скрывали, или, что более вероятно, просто не знали. При жизни она была тайной – и унесла эту тайну с собой, когда уходила...
Старик всхлипнул и вздрогнул. Холодные порывы ветра едва не сбили его на землю.
...двадцать белых таблеток... вода в стакане... пустая упаковка снотворного на столе... «растворить одну таблетку на стакан воды»... дальше – кошмар.
Девушка судорожно вздохнула. Ее глаза встретились с глазами стоящего на коленях старика.
Ледяной ветер все крепчал.
Старик поднялся с колен. Его руки дрожали, ветхое серое пальто совсем не согревало. Он еще раз взглянул на светловолосую девушку, а потом на могилу: «Она пыталась уйти два раза. Сначала вскрыть вены, потом отравиться. Но ее дважды спасли. А на третий раз...» - голос старика сорвался, и он умолк.
Девушка отвела красные от ветра глаза в сторону. Старик бросил на нее прощальный взгляд и ушел, не оставив и следа. Как будто его не было...
Девушка долго не могла смотреть в сторону той могилы, у которой он стоял. Наконец она посмотрела на мраморную плиту.
Там она медленно, как во сне, прочитала свое имя...

Она знала, что делать.
...город... огни... тени на занавешанных окнах... серебряная луна, вечные звезды...
И - девять этажей вниз.

Была поздняя осень.