Рот зевает. Вроде бы утро. Уже и Клавдия Александровна за стенкой перестала храпеть. Я ставлю чайник и, сосредоточив внимание, в ерунде утренних желаний, приступаю к насыпанию Монблана. Песок струится волнами, растёт подножие горы. Сбоку начинает вырастать Эверест. Тонким отточенным пальцем я тычу в его вершину и превращаю в ущелье. Монблан радуется и постепенно становится ровным местом. Сахарница заполнена. Чайник всё так же холоден. Я ухожу на работу пустым, потому что забыл зажечь газ