С утра в кошельке осталось только двадцать рублей мелочью, а когда я не без труда завелся, стрелка топливомера укатилась за ноль влево, в область отрицательных значений, да и на работу я приехал позже часа на два, спотыкаясь о вездесущие питерские пробки, да, и еще - на моей квартире поселился кентуха с криминальным прошлым и непонятным будущим, а в холодильнике остались лишь позавчерашние макароны и две бутылки соевого соуса, и казалось бы - есть над чем...
А вчера ночью я мчался под сто кэмэ-час, сломя голову, к своей лапе драгоценной, по Дворцовой набережной, сквозь огненные сети, которые причудливо плел в ночи мой серебряный град, а потом, спустя каких-то полжизни, в блаженной темноте спальни, она лежала котенком на моей спине, волнуя ощущением тугой груди на моих лопатках и тихонько напевала мне в ухо "Besame, besame mucho, Como si fuera esta la noche, la ultima vez..." и это был самый трогательный испанский, который я слышал, а когда мы в пятом часу утра проголодались и совершили вылазку на кухню, в окне без штор красовался изящный ковш Большой Медведицы над соседними крышами, и ее улыбка была похожа на вспышку в темноте, а еще она называет меня "мой НЕ-молодой человек", и это "немолодой" я не могу принять до сих пор, но каждое утро я стал удивляться, сколько же у меня на лице морщин, и странно, мне казалось, что десять лет разницы - это смешная ерунда...
А с утра ветер дышал морем и ощущение большой воды вселяло уверенность в прекрасное скоро, и, ура мне, в пустом кошельке напомнились два дорогущщих билета на "День Радио", и я ехал, пересекая параллели и перпендикуляры линий Васильевского острова и думал как же, черт побери, мне нравиться моя шизанутая жизнь! И какое же синее с золотом утро меня окружает, и еще - если я сейчас не срублю сотку с пассажира, то бензина до работы может и не хватить...