Дело движется к осени. Скоро начнутся дожди, все влезут в плащи и куртки, а по подоконнику застучат капли. Может быть кого-либо все это прикалывает, но меня нет. Помню, в детстве, я всегда осенью болел, сидел в теплой кровати и смотрел на мокрый мир за окном. Было тоскливо. И еще я думал о ежиках и белках, которые мокнут в лесу. Теперь я, типа, взрослый дядя и мне не полагается думать о зверюшках в лесу - несолидно как - то. А еще в нашем обществе не принято думать о людях, хотя бы о тех же бомжах, те так же будут мокнуть и мерзнуть. О нет, я не добрый самаритянин, и по сей день я твердо убежден, что каждый может помочь себе сам, ну, разьве что, в исключительных случаях... Дело в принципе и в морали, я ведь такая же составляющая этого общества и мне не безразлично, что думают о жизни такие же обыватели, как и я сам. А что я вижу сейчас, там, за мокрым окном?
Тысячи окон пещер, в которых ютятся люди, погрязшие в иллюзиях и желающие лишь быть неотличимыми от остальных. Тысячи наркоманов, неважно что стало причиной их страсти: телевизионная жвачка, травка, курево, деньги, мода, сеть, секс....... И где оно, даже не счастье, а удовлетворение своей собственной жизнью? В мыслях, в делах и в разговорах тысяч и тысячь - сплошной бред.
Скоро наступит осень и "к нам вернется Кондратий", господин Сплин, нудно бубнящий о смысле моей никчемной жизни, заглядывающий в мои печальные глаза.
Влюбиться, чтоль? Помогает... Влюбленным все равно какое время года, для них вообще не существует окружающего мира, лишь только они одни. Или начать писать книжку, погрузиться в придуманный мир с придуманными героями, озабоченных не менее придуманными проблемами? А может быть открыть свой маленький бизнес? Тогда мне будет совершенно не до тоски, в сортир спокойно не смогу сходить.
А, все что угодно! Не хочу больше смотреть за мокрое стекло и думать о тех, что снаружи.