Невысокий наемный убийца ( в детстве, может быть, и невысокий, но сейчас - здоровая дылда ) сидит на балконе. Окно открыто и его трясет от холода.
- Сатана тебя подери и твою мать! - кричит святой отец, - закрой дверь. Я сейчас превращусь в долбаный айсберг!

Наемный убийца только улыбается. Его балкон из великолепного красного деерва, из тонких струганых досок цельного массива, чертово целое состояние - рассохся, доски повело и перекорежило.

С закрытой дверью или нет - весь его дом этой осенью походил на холодильник, равзе что с наружи было немного холоднее, чем внутри.
Он прибежал сюда взмыленный, с дрожащими руками, начал лихорадочно листать страницы записной книжки.
Что-то он хотел туда записать, а вот что?

Убийца с глупым видом разглядывал листок. На этом почти чистом листе было написано "привет". Одно слово во всей проклятой книжке с коричневым переплетом. От отчаяния и злобы убийца начал рвать ее в клочья.
- Что я делал? - крикнул он святому отцу. - Дай, угадаю, опять ел и спал?

- Убивал кого-то - сказал отец Александр - прибежал сюда со своим проклятым, бесовским орудием смерти и выл от радости! Посмотрел бы ты на себя, радоваться смерти других! Убийство человека - это страшный грех, сын мой, кровь никогда не сойдет с моих рук.


- Ерунда - сказал невысокий убийца - мне просто не хватит духа кого нибудь шлепнуть.
Он склонился над своим сундуком и откинул крышку. К внутренней стороне крышки была приколота записка: "Твои самые ценные вещи".
Сундук не был заперт - сущее самоубийство вешать снаружи кодовый замок, если с утра ты не способен вспомнить даже свое имя. Или обычный амбарный замок - убери от него ключ и будешь искать его неделями.

В сундуке лежал авиационный пулемет. Записка рядом с пулеметом: "Осторожней, спуская курок, придурок - отдача сломает тебе плечо."
Гранаты: "выдернул чеку - у тебя есть три секунды. Не две, не пять, лучше бы тебе не перепутать."
- Какое сегодня число? - спрашивает он у святого отца.
Александр читает прошлогодний выпуск Плейбоя. Он держит его в руках, повернув на 90 градусов, длинная бумажная гармошка свисает из разворота страниц.
- Двадцать пятое ноября. Годовщина, если ты не забыл.

Это звучит как издевательство. Запомнить двухзначное число для него сейчас - все равно, что для обезьяны из девственых амазонских джунглей вывести общую теорию относительности. Иногда он путает простейшие вещи, например таблицу умножения.
- Семь на пять - сорок два или сорок восемь?
- Двадцать один, идиот - гаркает отец Андерсон и тут же добавляет мягче - не забивай себе голову пустяками, сын мой, ибо сказано у Еклизиаста: "многие знания - многие печали".

"Сегодня годовщина" - думает убийца про себя. На этот раз он наткнулся на слишком крупную мысль, чтобы она просто так выпала из головы. "Годовщина", простое слово из девяти букв - верхушка айсберга, почти вся масса которого, как водится, скрыта под водой.
Черт, он наткнулся на этот айсберг как несчастный "Титаник".
В сундуке гранатомет. Записка к гранатомету: "Даже не думай, чувак. У тебя все равно нет к нему снарядов". Мобильная ракетно пусковая установка. Немного о ней: сто шестьдесят килограм чистого веса, четыре шахты, откидная крышка и лазерный целеуказатель - на случай, если понадобится сбить небольшой самолет.
Записка на м.р.п.у. - "Ты просто гребаный больной придурок".

- Я был террористом? Или воевал? - спрашивает он.
Святой отец пожимает плечами.
- Я думаю, ты был клерком. У тебя тонкие, слишком нежные пальцы, сын мой.

___
Киборг, он же первая машина, он же ответ-мать вашу-положительный, на любой вопрос, ждет за дверью двадцать минут, пока настройщик телевизоров не открывает ему дверь.
Глаза настройщика горят нездоровым огнем.

Она замечает катану, которую киборг положил себе на плечо. Киборг пропал. Настройщик нашел себе новую жертву.
- А от це ж какой метал? - спрашивает он, тыкая указательным пальцем в полированый метал.
На поверхности катаны отражается его трехнедельная щетина и бледные, выпирающие скулы.
- Хром, никель, молибден? - спрашивает он. - Легированные добавки? У меня тута есть один чертеж, почеркушечка - он долго роется в своей папке, а потом сует "почеркушечку" киборгу в лицо.
- Пусть проходит - предлагает девочка - и спроси его, нравится ли ему ди-метил-эфир? Я сейчас закинулась, такой кааайф!

"Они сведут меня с ума" - понимает киборг со всей обреченностью. Он мечтает об одном - избваиться от них прямо сейчас, в сию же секунду.
Заметив на столе масляную лампу, он протягивает свою катану вперед, острием поддевает колечко и поднимает лампу в воздух. Через секунду швыряет ее на пол и горящее масло растекается по желтому персидскому ковру.
Ему нравится оранжевое пламя на желтом - это два отенка, rgb компоненты которых относятся друг к другу, как два к трем.
Золотое сечение.
Пламя набрасывается на мебель, гложет с урчанием старые шкафы и столы, тянется к картинам и гобеленам. Пламя съедает обои - они темнеют на глазах, съеживаются и отпадают маленькими лоскутками.

Киборг любуется пляской цветных пятен, пожирающих бункер изнутри, девочка смотрит на него безумными глазами, а настройщик все толкует про какой-то кривошипно-шатунный механизм.