М. Шолохову, с решпектом.

Вечерело. В сизой дымке по-над Доном с покоса возвращались
уставшие станичники. Hатужно скрипели телеги и остро, до слез в
глазах, пахло сеном. Гомонили бабы, всхрапывали кони, а казаки
молча смолили цигарки, бережно держа их в своих больших руках.
Молодые затянули было песню, но пронзительная тишина вечера
смутила их.
В багряном небе над станицей зажглась первая звезда. С реки,
вздымая серую пыль, подул прохладный, настойчивый ветер. Захлопал
ставнями, зашумел в яблонях. Горькое дыхание степи пронеслось над
головами старых казаков, сидящих возле Управы.
-- Тяжко будет, сват, -- Митрич толкнул локтем под бок
кряжистого и кривого на один глаз Кузьму Игнатьевича.
-- Га?
-- Говорю, война будет, али мор какой еще. Вона, небо какое,
словно перед тем, как мы австрияк ходили рубать, чай не помнишь?
-- Помню, Митрич, глаз там оставил, будь оне неладны.
И снова замолчали... Даже молчать было тяжело. Тоска
накатывалась на стариков, глупая и злая, беспричинная тоска.

Со стороны недавно зашедшего солнца ворвался в станицу шум и
гам. Митрич привстал и посмотрел своими старыми выцветшими
глазами в ту сторону:
-- Глянько, сват, никак Гришка чудит, окаянный...
Он сделал нетвердый шаг, припадая на левую ногу, и два креста
на его груди еле слышно звякнули друг о дружку:
-- Точно, Гришка. И что он опять?
-- Та, поди снова к тилигентам в Вешенскую мотался, -- Кузьма
Игнатьевич сплюнул на землю и задумался, глядя на тугой шарик
слюны, покатившийся к плетню.
-- Коня загонит, чертяка. Охолонись... -- неодобрительно начал
было Митрич, но осекся...
Hад станицей, холодя душу, раздался вопль Гришки:
-- Лю-юди! Чубайса убили-и-и!! Лю-юди!!!
Он осадил коня прямо перед стариками, посмотрел на них
мутными, полными слез глазами и упал замертво с коня, под ноги
казакам, успев еще раз прохрипеть, сквозь кровавую пену рта:
-- Чубайса... убили...
И снова мертвая тишина накрыла станицу. Только где-то за Доном
перекликались ночные черные птицы и по-прежнему шумел ветер,
запутавшийся в яблонях.
Митрич подошел к мертвому Гришке, заскорузлыми пальцами,
желтыми от табака, прикрыл его веки и, немного помолчав, буркнул
себе в ржаные усы:
-- Герой ты Григорий, хоть и ебанутый. Занесем его, сват, в
Управу, что ли?..

Медленно, одна за другой, гасли, так и не успев разгореться во
всю силу, звезды. Hочь падала безликим черным вороном на Дон, и
никто теперь не знал, что впереди у этой вольной и
многострадальной земли...

30.08.03


Current music: LED ZEPPELIN - Black Country Woman
Состояние: а... чего уж там...