Шла вторая неделя, как Иван беспробудно пил и развлекался как умел – то он гонял коров, показывая девицам, как он ловко умеет охотиться на оленей, то, нацепив портки-невидимки на голову, бегал по дворам, стращая всех видом богатыря без головы, иногда чего-нибудь ломал – чаще всего чего-нибудь очень-очень крупное. Дракон, глядя из башни на проказы Ивана, мысленно прикинул, что дешевле было Ивану еще на воротах отсыпать мешок золота, вручить голову и отправить восвояси, после чего пожал плечами и удалился читать недавно присланные ему арабским воителем Антарой Губошлепом стихи.
Иван сидел в пировальном зале и пил спирит по заморскому рецепту, запивая его гречанским вином. В собутыльниках Иван уже не нуждался, потому пил мерно, сосредоточенно и в полном одиночестве. И вот, в какой-то момент на столе у Ивана появился чертик.
Чертик был самой что ни на есть приятной наружности, с алмазными копытцами, которыми он цокал по столу, со смешными рожками цвета слоновой кости, с тельцем, покрытым густой темной щетиной, с розовым свиным рыльцем и аккуратными клычками розового цвета, торчащими по обе стороны от рыльца. Из одежды у чертика была тирольская шапка, украшенная петушиным пером и сбитая лихо на бок. В одном ухе у чертика была серьга, а на каждом пальце по кольцу с каменьями разных цветов, поэтому, когда чертик играл пальцами, создавалось впечатление, что по пальцам пробегает разноцветный перелив радуги. Росточком чертик был не больше, чем кулак богатыря, при ходьбе он слегка хромал и опирался на небольшую тросточку, на шее у чертика болталось пенсне на цепочке.
Подойдя к Ивану он представился:
- Азвузель! - после чего приподнял шляпку.
- Иван,- хотя у богатыря и захолодело все внутри, виду он не подал.
- Нальешь? - поинтересовался чертик.
- Спирита или вина?- спросил богатырь.
- Вина, - после чего из-под шапки чертик вынул кожаную стопку размером не больше наперстка, однако влезла в этот наперсток целая гречанская амфора.
Чертик отхлебнул из своего наперсточка, после пошел к стоящей на столе отварной свиной ноге, вынул из тросточки клинок и отрезал себе кусочек мяса, после чего уютно уселся на крышке от амфоры и, прихлебывая вино и откусывая мяско, стал внимательно глядеть на Ивана. Молчание повисло в пировальной.
Наконец Иван не выдержал, он облизнул губы, залпом выпил спирит, запил его вином и откусил от ноги огромный кусок мяса, а потом выпалил:
- Ты белочка!
Чертик покрутил пальцем у виска, отчего кольца на его пальцах вспыхнули огнем, потом ответил:
- Я же представился, меня зовут Азвузель, а белочек, а равно мишек, лисичек и заек тут нет. Пить меньше надо, Ваня,- пожурил богатыря чертик.
-А тогда чего ты тут делаешь? - недоверчиво спросил богатырь.
- Ага, вот мы и подошли к делу!- чертик радостно закивал головой, задергал рыльцем и стал так вращать пальцами, что у Ивана от мельканий огоньков все съеденное и выпитое к горлу подступило.
А чертик нацепил на рыльце пенсне и достал из-под шапки свиток, который развернул и стал читать.
- Такого-то числа я, младший чертяка Брутик, вселился в тело коровы, где должен был... бла-бла-бла, - чертик пропустил целый кусок свитка. - Ага, вот – подхватил тело коровы и бросил наземь, вследствие чего причинил беду, вывихнул шею и сломал хвост в двух местах, прошу канцелярию разобраться в случившемся.
Чертик зашуршал списком.
- И таких жалоб порядком – тут тебе и вывихи, и переломы, и лишения места жительства.
Иван выпучил глаза.
- Уж места жительства я никого не лишал.
Чертик сверился со свитком.
- А кто ж порушил двенадцать сараев?
- А я же не знал, что тут черти живут, - стал оправдываться богатырь.
- Не знал! А где ж им еще жить, как не там, где золота полно, а?! На соляном заводе что-ли?, - и чертик передернул плечами. Так что, Иван-богатырь, делать будем?
- Ну, больше не буду я ничего рушить и ваще уеду! Вот!
- Ага, он уедет, а ты тут лечи увечных. Нет уж, Ваня, давай так: либо ты нам отдашь половину того, чего тебе Дракон даст, либо то, чего дома не ожидаешь увидеть.
- А если…- начал богатырь.
- А если не заплатишь, - продолжил чертик, - тогда мы тебя изведем.
И тут черт прищелкнул пальцами и раздалась музыка. Кроме как чертовской ее никак не назовешь, будто кто-то пилил ржаной пилой рыцаря в доспехах, а тот дико орал.
У Ивана от такой музыки чуть голова не лопнула, он даже решил, что это похмелье наяву.
- Э-э… половину…, но Степан мне голову обещал, как я с половиной головы-то приеду к Царю?
Чертик снял пенсне и спрятал свиток.
- Не-е, на это мы не претендуем, а вот золото ли, жемчуг, драгоценные камни или какая другая ценность, то половина наша, идет?
- Ага, идет.
Тогда чертик достал из-под шапки другой свиток, заполнил его и пока Иван его перечитывал по слогам, а потом ставил подпись, чертик прихлебывал вино. Если бы Иван был трезвый, он бы заметил, как старательно чертик уходит от темы, связанной с тем, чего он не ожидает увидеть дома.
Дело в том, что это была обычная, привычная всем по сказкам форма, которую хочешь – не хочешь, а чертик должен соблюдать – иначе его никто всерьез воспринимать не будет. На этой почве с чертями вечно приключались неприятности. То довольный богатырь вручал им по договору только что неожиданно прибывшую погостить тещу, то теленка, то котенка, то щенка, а однажды порядка тысячи пудов ила, который прибывший домой богатырь никак не ожидал застать в хате - просто протекавшая рядом с избой речка Вонючка разлилась от ливней и затопила избу. Убирали ил черти несколько суток, а довольный витязь потирал руки и предлагал заключить договор еще на что-нибудь неожиданное.
Получив от Иван свиток, чертик махнул хвостом, приподнял шляпу, скороговоркой проговорил:
- Честь имею, - и растаял в воздухе.
Иван с вытаращенными глазами выбежал из пировальни и так громко свистнул Шапку, что на башне, в которой проживал Дракон, местами черепица осыпалась.
Шапка, у которого с одной из местных кобылок кое-что наклевывалось, в мановение ока вырос перед Иваном:
Пора восвояси, - сказал Иван.
Шапка очень удивился, но вида не подал, в глубине души он гордился выдержкой своего хозяина.
- Надо бы Степану сказать, - заметил Шапка.
Степана решение Ивана только порадовало. Мигом сторговавшись с Шапкой на 300 золотых (настолько велико было желание приказчика избавиться от богатыря), вернув Леденец богатырю и вручив "драконью голову", Степан махал уезжающему богатырю рукой, умильно смахивал с глаз слезу и надеялся, что больше богатырей в этом месяце не приедет.
Дракон наконец-то покинул башню и в полной мере вкушал радости жизни: загорал на солнышке и играл в городки, биты ему подавали крайне довольные приживалки и в резиденции наконец-то наступило благостное затишье, прерываемое только шумом ремонтных работ.
Где-то, наверное, в версте от резиденции Дракона, наших друзей остановил маленький чертик, стоящий на камне и держащий в руках холщовый мешок, и потребовал свою долю. Увы, избежать уплаты долга Ивану не удалось, поскольку при ударе по чертику последний прикрылся контрактом и палица, которую, растроганный отъездом Ивана, подарил ему Степан, рассыпалась вдребезги. Вот уж воистину: "Что написано пером – не вырубить топором!" и даже палицей. Шапка от таких утрат надулся на Ивана и дулся всю дорогу до Мышешмыгинска, отказываясь разговаривать с Иваном.
А случившаяся рядом Луговица, которую не заметили ни Иван, ни Шапка, попыталась было пристыдить Азвузеля, что нехорошо обманывать путников. Чертика это нимало не смутило и, потрясая мешком с монетами перед носом Луговицы, он прочитал подробную лекцию о том, что музыкой их квартет особо не прокормишь, а вот богатыри подписывают контракты охотно. Это потом, придя в себя, они пытаются смухлевать, но подпись-то уже стоит. Луговица, хмыкнув, крутанулась на каблуках и пожелала, чтобы мошенники были наказаны, и теперь квартет работает на полставки у мельника на Чертовой мельнице, разнося мешки с зерном и сетуя на несправедливую Луговицу.
До Мышешмыгинска наши герои добрались значительно быстрее, чем ехали к Дракону – видимо дорога домой всегда короче. По пути они не встретили ни кота, ни Луговицы с Евражкой, ни какой еще зловредной нечисти.
Царь Дубина Драконоборец Пятнадцатый (именно так он стал именовать себя после того, как Иван привез ему голову Дракона) растрогался и наградил Ивана десятью золотыми монетами, Шапке пожаловал новую сбрую и седло и закатил такой пир, что взрослого жителя Мышешмыгинска теперь легко можно узнать по характерно лиловому носу. О мзде, полученной от Степана, Иван и Шапка умолчали, припрятав деньги до лучших времен, а царскую награду отдали в рост, грамотным людям, и теперь это приносит им доход в размере золотого в год.
Иван после случая с чертиком пить бросил и всерьез занялся хозяйством, для начала выселив тещу из своих хором в избу на куриных ногах.
Василиса, тайком пробравшись в опочивальню Ивана, стащила у него гусли-самодуры, которые Иван припрятал подальше, резонно рассудив, что не будет на них играть и наиграла в своей светелке что-то на них, и теперь ходит дура-дурой за мужем по пятам и выполняет малейшие прихоти богатыря.
Иван, чтобы еще чего не вышло, закинул гусли в дальний лес, который вскоре стал называться Чудным, настолько странные там стали водиться животные. А Чайский воин Ю ухнулся с небес аккурат в бассейн с золотыми рыбками, принадлежащий Чайскому Вседержителю Вселенной (Чайский правитель, как и Дубина, тоже знал толк в титулах), но поскольку в руках он сжимал драконью голову, его не казнили, а, напротив, наградили, объявив его Мужем Мужественным и Неустрашимым, Защитником Трона и Вседержителя с позволением передавать сей титул по наследству и установив Ю содержание в размере десяти мер риса в месяц. И теперь Ю по секрету рассказывает своим детям о Небожителе в одной сандалие (ведь жители Чайнии не носят сапог), который помог их отцу познать то, что величие дается при отказе от земных благ.
А у мудрецов Гречании, Чайнии и прочих малых земель появился новый предмет для спора – некий конь, которого в лунные безоблачные ночи можно увидеть в небе в хитрые приборы мудрецов, состоящие из трубки и линз.
Где-то этого коня называли Пегасом, где-то Аргамаком, но вот его происхождение оставалось загадкой и остается таковой по сей день. Хотя, если бы мудрецы обратились к Шапке, он бы мог припомнить историю о Драконе и рассказать, откуда в небе взялся конь, да только какой мудрец станет разговаривать с конем.
Поэтому если вас закинет судьба в три-четырнадцатое государство, посетите Мышешмыгинск, зайдите на конюшню Ивана Богатыря и попросите Шапку рассказать эту историю, может быть вначале он и откажется отвечать, но пара кусочков сахара растопят сердце старого коня, и тогда вам останется только слушать.
Я больше ничего не могу добавить к этой истории, поэтому мне остается сказать лишь одно слово:
КОНЕЦ