В продолжении к предыдущему посту. Тот же автор, тот же стиль, те же грамотные и аргументированные выводы. Текст воспринимается легко даже неподготовленным читателем. Рекомендую.
декабря 22, 2011
Пробегая по «ленте друзей», наткнулся я на призыв одного юного знакомца идти на площадь – кричать лозунги. А в качестве бесспорного аргумента прилагался видеоролик со зловещим названием «Ложь Путина». Робкой рукой (а вдруг и мне придется идти на площадь?) я кликнул видео. Путинской ложью оказалось то, что некоторые лидеры протестного движения называют своих сподвижников баранами. Как сторонник исторической правды, я прислал знакомцу видеоролик, где, да, лидер протестного движения называет-таки своих нерадивых сподвижников баранами (и даже украшает эту емкую метафору ненормативными узорами).
Свои пояснения, мол, фраза была произнесена в сердцах и трактована мною не верно, юный знакомец закончил категоричным резюме: дальнейший диалог не уместен.
Я же, не поняв, почему диалог не уместен, назидательному совету не внял. И вместо того, чтоб молчать в тряпочку, пустился в дальнейшие рассуждения пространного характера: “Выходит, у одних есть привилегия трактовать чьи-то фразы, а у других нет? Не требуем ли мы от других – и, прежде всего, от власти, – того, что нам (истинным борцам за равноправие) совсем не свойственно?”
Но таким контрреволюционным разглагольствованиям была дана решительная отповедь: мой собеседник указал на необходимость чувствовать настроение своего собеседника (то есть его настроение), и, вероятно, в целях воспитательных мне была прислана ссылка на сайт с творчеством художника-шизофреника.
И я даже не смог поблагодарить своего бескомпромиссного собеседника, поскольку доступ к его высоконравственной странице оказался для меня закрыт. А ведь я-то послал ему депешу, полную, как мне думалось, трезвых суждений.
«Даже этот короткий диалог – повествовал я, – выявляет следующий тренд. 1). Интерпретировать чьи-либо высказывания имею право “Я”; интерпретировать “мои” высказывания не следует. 2). Чувствовать (в данном случае, в диалоге) надлежит “меня”; иных представителей социальной системы (в данном случае, диалога) чувствовать не обязательно. 3). В социальных процессах (в данном случае, в диалогах) надлежит руководствоваться “моими” пожеланиями. Теперь вопрос. Что происходит, когда в более масштабных социальных процессах сталкиваются две или более групп, исповедующие аналогичные принципы? Варианты ответа: а). не происходит ничего; б). локальный конфликт; в). гражданская война; г). энергию разных групп канализирует некто, владеющий такими приемами и имеющий свои (не известные социуму) задачи. Заметь, вариант “а” самый безобидный. Но он, правда, перечеркивает смысл социальных инициатив. Чтоб проиллюстрировать изложенное, достаточно вспомнить, что Шендерович назвал ублюдками тех участников форума толерантности, которые не разделяли его позицию. Что абсолютно согласуется с информацией твоего видеоролика (что, в свою очередь, девальвирует твою интерпретацию твоего видеоролика). Другое дело, если логический аспект и не важен. Тогда да, тратиться на доводы и аргументы бессмысленно. Но это, в свою очередь, означает либо инфантилизм (самая невинная форма невменяемости), либо склонность к диктату. И если представители данной группы приходят к власти, то зачем мне (как гражданину) выбирать из двух таких зол? Чем эти варианты зла лучше существующего? И риторический вопрос под занавес. Сколько раз нужно наступить на грабли, чтобы включилось сознание?»
Поскольку депеша вернулась нераспечатанной, подумалось нижеследующее.
Вот такие героические инфантилы (Немцов называет их хомячками), даже не служившие в армии по уважительной причине, стиснув молочные зубы, идут на площадь. А там: коммунисты, националисты, рядовые труженики с Ксюшей Собчак во главе, собственно Немцов и черт в ступе. И у каждого микрофон, у каждого своя правда. Вытянув нежные шеи, инфантилы задорным хором не забудут, не простят, и это круто. Ну, выкрикнули. Но дальше надо включать мозг. А как?
Национал-патриоты возмущены положением титульной нации. В основном, возмущены искренне. Но если быть национал-патриотом последовательным, то есть, отказаться кормить не только Кавказ, но отказаться от прочих дотаций прочим национальным регионам, то Россия вернется к границам 16 века. Интересный патриотизм.
Немцов же яростно призывает изгнать жуликов и воров из Кремля, Немцов против разворовывания России. Молодец. А спросить Немцова, как звали губернатора Нижегородчины, который за 1/40 стоимости продал в иностранные руки одно из крупнейших предприятий области? Кто другим движением пера (по судостроительному заводу «Ока») нанес своей области ущерб в $ 20 млн.? Кто еще одной экономической инициативой опустил пенсионный фонд области на 163,7 млн. рублей? И вообще, кто в конце 90х был вице-премьером и министром топлива и энергетики? Кто был заместителем Председателя Правительства., когда страну выпотрошили до полного дефолта?
Жириновский здорово смотрится на трибуне, у барьера, за круглым и прочими столами. Но все прекрасно понимают, что этим его амплуа исчерпывается.
Программа КПРФ ясна, аргументирована, отвечает интересам России. Но есть нюанс. Когда страна усилиями немцовых катилась к дефолту, когда все здравомыслящее население с надеждой смотрело на Зюганова, а Дума даже инициировала импичмент пьяненького президента, кто в самый ответственный момент от ответственности как раз увильнул? Ведь власть подносили на блюдечке без всяких митингов. Да, одно дело предлагать программу и другое дело – ее осуществлять.
А чтобы распутывать сегодняшний экономический и геополитический клубок, надо обладать стратегическим умом Сталина, интуицией Сталина, терпением Сталина, решительностью и жесткостью Сталина. А сами-то мы всего этого хотим ли? Морально готовы ли? Только честно?
Почему движение «за честные выборы» возникло лишь сейчас? Ладно, в СССР голосовало девяносто восемь и две, никому дела не было, ладно, выборы в США устроены так виртуозно, что результаты ничего не решают в судьбе американца. Но российские выборы 1996 года выявили фальсификации, числом 41. И это лишь в одном регионе. И это лишь те случаи, в отношении которых были вынесены судебные решения, заверенные гербовой печатью – а не какие-то там картинки в Интернете. Почему Немцов не пошел к трибуне, почему не пошел Зюганов – ведь победу украли именно у него? Почему тогда специфика российских выборов не заинтересовала мировое сообщество? Один лишь шведский премьер Ханс Йоран Персон откликнулся статьей с характерным названием «Преступники должны сидеть в тюрьме, а не в Кремле» (и в той же статье – 1996 год – Персон назвал именно Немцова, как фигуранта, которого Кремль двигал в президенты).
Почему сегодня, когда своих проблем у США выше крыши, они так активны? И почему офисный планктон упорно не хочет замечать, что самые решительные лидеры революционного движения кормятся с руки Госдепа?
Когда офисный планктон ползет на площадь, понятно, чего он жаждет. Он жаждет хоть каких-то (самых крошечных) фактов биографии. А заодно и повышения зарплаты. И хотя производить материальные ценности планктон не способен из-за отсутствия навыков и мышц, но спеть «Интернационал» в кутузке вполне получится.
А проблема-то в том, что «Интернационалом» все не ограничится. По сценарию, после первой фазы у революции должна быть вторая фаза. То есть, однажды грянут выстрелы. Выстрелы будут, как всегда, снайперскими. Кто стрелял, как всегда, не выяснят. Почему из снайперских винтовок, как всегда, спрашивать не станут, хотя очевидно, толпа от таких штук только звереет. А потом кто-то неустановленный своевременно вложит в героический кулачок гранату. И дальше – по накатанным рельсам.
Четырех инфантилов, виртуально погибших на площади за дело виртуальной революции, по онтологическому счету, не жалко: безликие существа без биографий и устремлений. Они получили от истории максимум возможного. Но по-человечески все же их жаль. Могли бы кататься на папином автомобиле, смотреть по телевизору футбол, ходить в кафе и, томно покуривая, читать девушкам стихи собственного сочинения, а там, глядишь, и дети бы проклюнулись. Обыватель – он тоже полезен, он тоже человек. Но еще жальче всех остальных, ведь никакой селекции по качествам в пожаре не будет.
И если уж так захотелось обывателю на площадь, то главный вопрос, которым должен задаться обыватель – на какую мельницу он собирается пролить свою кровь?
Это что же, – возразит самый бесстрашный инфантил, – испугавшись крови, народ должен безмолвствовать и соглашаться с тенденциями развала?
Отнюдь. Просто надо отличать общее от частного. Потому что частное может быть как в помощь общему, так и во вред. В Японии ценители кулинарного экстрима любят употреблять экзотическую рыбку: чуть-чуть не дожарил или пережарил – кранты, любезный. А сделал, как надо – получил большое удовольствие. На народном невежестве как раз играют поставщики гуманитарной помощи и всегда подсовывают голодному слегка недожаренную рыбку. Остановить голодного, практически, невозможно. А голодных всегда полно, даже из числа тех, кто страдает от избыточного веса. Поэтому спасение – в самодисциплине. Иными словами, спасти ситуацию может правильный режим.
Таким образом, принцип самодисциплины это терпение и рассудительность, а контекст для режима такой.
Все страны Евросоюза давно перешагнули границу дефолта. Сами США с 1961 года 74 раза перешагивали эту границу, причем, только в одном направлении. Но поступали при этом удивительно мудро: если определять дефолт, как паритет долга и зарплаты, то каждый раз (74 раза) США поднимали себе «зарплату». У стран Евросоюза такого рычага, естественно, нет. Но если б США решили честно выплатить долг, то занимались бы этим – выплачивая по доллару каждую секунду, – полмиллиона лет.
Мир же сейчас поделен на два четких лагеря: страны-должники и страны-доноры. Первый лагерь представляют все «высокоразвитые» страны, а второй – соответственно, страны с низким уровнем демократии. При этом страны-должники должны вовсе не странам-донорам, а некоему МВФ, у которого вообще ничего нет, и никогда ничего не было.
Не задерживаясь на единой природе МВФ и ФРС США, можно констатировать: власть США над миром существует лишь постольку, поскольку существует доллар. А доллар-то чуть живой. Кристин Лагард, глава МВФ, давеча дала понять, что не будет даже тупых эмиссий.
Каддафи, призвавший арабский и африканский мир к расчетам в золотом динаре, получил бесценный опыт демократии. Тем не менее, уже работает иранская Международная нефтяная биржа, и расчет по сделкам – только в евро и эмиратских дирхамах. Исландия, имеющая долг перед МВФ в 900% (!) ВВП попросту отказалась этот долг выплачивать. В то же время Китай ежедневно выводит из своей экономики по 2 миллиарда долларов. Такие дела не вызывают симпатий США к Китаю, к Евросоюзу, к Исландии и ко всему миру. Короче, долларовый мир откровенно разваливается. Китай заявил прямо, что к войне готов. Спасти доллар может только срочная демократия в странах-донорах. А Россия, с учетом грядущих событий на нефтяном Востоке, – единственный донор Европы. В этой ситуации у России выбор не велик: либо исчезнуть из геополитики (при активном участии инфантилов, радикалов-националистов и госдеповских помощников), либо стать геополитическим лидером.
Мир – тут и к бабке не ходи – стоит на пороге системных метаморфоз.
После аннигиляции нынешней геополитической архитектоники, в условиях постиндустриального общества обязательно возникнет новая гео-социальная структура. Корректироваться она будет по ходу становления, но ориентиры все равно будет задавать системообразующая нация. Нация, которую условно можно назвать идеологически пассионарной. И кто бы это мог быть на Евразийском континенте? У титульной российской нации сохранились реликты христианской (в трансформированном виде – коммунистической) идеологии, несмотря на прицельные инъекции инвариантных ядов именно в эту живую точку. Для титульной российской нации (даже для кого-то из олигархов) деньги – не абсолютная ценность, несмотря на клиширование представлений о прекрасной жизни и тотальное зомбирование инфантильных умов через ТВ.
То есть, какой-то идеологический потенциал для лидерства у России есть. Но как практически стать лидером?
И вот тут всплывает ВТО. Для экономики России – не ахти, какой экономики, – ВТО страшно не выгодно. Но, во-первых, Россия мытьем ли, катаньем интегрирована в мировую экономику, «железный занавес» – изумительное, кстати, экономическое решение для своего времени, – уже не опустить; во-вторых, Россия всегда кого-то спасала и кормила в ущерб себе, в этом ее, если угодно, историческая миссия; в-третьих, США смогли стать экономическим лидером только за счет своего геополитического статуса; а в-четвертых, это «не выгодно» применительно к сегодняшним экономическим реалиям, но завтра они будут завтрашними.
Идею же «альтернативного ВТО» с расчетами полноценным/обеспеченным рублем начал внедрять еще Сталин в начале 1950-х, впрочем, тут же получил урок локальной демократии – был отравлен. Короче, у России сейчас есть некий шанс, но все упирается в главное – есть ли у Путина (или у следующего президента – что вовсе не синонимично и для самого Путина) сталинский ген. И попытку Госдепа раскачать Россию именно сейчас, можно трактовать, как обстоятельство обнадеживающее.
Главное, не дать Госдепу именно сейчас раскачать Россию. То есть, не встать на знакомые – до боли – грабли.