Вот, уже целый час Бородавкин сидел, скрючившись вооруженный лупой. Он с ужасом рассматривал то, что «украшало» его единственное, оно же мужское достоинство.
-Что это, – бормотал он – откуда?
Причина его беспокойства была прямо налицо. Вернее на член. На самой маковке его органа нагло торчал подозрительного вида красный прыщ.
Бородавкин Ананий Степанович был тринадцатым ребенком в семье. Видимо это число сыграло с ним злую шутку. Все его братья и сестры были обычными, нормальными людьми. Ананий же к сорока годам достиг роста – сто шестьдесят два сантиметра, имея при этом ступни тридцать пятого размера. Человек он был тихий, неказистый. Сплошной ходящий, вернее шаркающий «комплекс». К тридцати годам он почти полностью облысел. Лицом Бог его тоже «не обидел»: крупный нос, оттопыренные уши и маленькие цепкие глазки. С такой внешностью, разумеется, женщины его в упор не замечали. Они же не могли рассмотреть в нем самое главное.
Оно радовало и пугало его одновременно. Размер его детородного органа пропорционально соответствовал бы крутому «мачо» двухметрового роста. И вот теперь на его «гордости» топорщился злосчастный прыщ.
В районной поликлинике вот уже десять лет врачом дерматологом работала Пилагея Ивановна Будко. Батюшка ее, Иван Петрович, работал сельским врачом. Человек он был набожный. При рождении дочери, он решил назвать ее по христианскому календарю древнерусским именем Пелагея. Но так случилось, что председатель сельсовета накануне выдал дочь замуж и находился в тяжелом похмелье. И сделал он ошибку в регистрации девочки, записав вместо Пелагея - Пилагея. Так и несла она по жизни это странное имя. В детские годы, в сельской школе, никто не обращал внимания на эту ошибку. Переехав в город и поступив в институт, она ощутила весь ужас этого казуса. Продвинутые городские студенты, услышав ее имя Пилагея, интересовались: «Чья ты пила?» или «Что ты пила у гея?». Не говоря уж о ее фамилии Будко. Все норовили поставить ударение в первом слоге. Кроме того, Бог наградил ее ростом сто восемьдесят и бюстом шестого размера. Ширококостная, она смотрелась этаким великаном среди сверстниц и сверстников. Мужчины в ее жизни были, точнее бывали. Они «велись» на экстрим – рост и бюст, конечно, прельщали их. Но все они были безнадежно женаты. Вот и жила одна Пилагея со своей кошкой Фроськой, работала в районной поликлинике врачом дерматологом.
Устав от душевных терзаний, Бородавкин решил обратиться к врачу со своей проблемой.
Продолжение не заставит себя ждать..

Катрин, поддерживаю в начинании!