Какой сейчас год? - спросила я у проходящего мимо странного человека, одетого во всё чёрное и, кажется ничего не замечающего вокруг себя. Не знаю, растерянно ответил он, как будто я застала его врасплох. А зачем? Действительно зачем? Я, моргнув, решила всмотреться в этого незнакомца, но вместо него увидела лишь кусок старого, разорванного кабеля, нервно бьющегося о кирпичную стену.
Наверх! - послышался мне голос внутри меня. Я механически поднявшись, попыталась преодолеть железную лестницу и открыв одной рукой люк, оказалась там. Оглянувшись, я обалдела от ночной городской красоты. Впервые с моим зрением, я могла видеть абсолютно всё: звезды, подмигивающие мне как бы играя со мной; кирпичные дома одиноко стоящие в ночной, холодной бездне; редкие кустики до такой степени скрюченные, что буквально отпугивали своим жалким, забитым видом; но самое главное, что вставало перед моим взглядом это безграничное, величественное, суровое море. Да подумала я, - давно я не восхищалась такой ослепительно-невозмутимой стихией. На этом свете меня не могли понять, а там, кто знает. Всё может быть. Я и не заметила, как оказалась на краю этого уникального по своей архитектуре здания. Странно, я ведь всегда боялась темноты и высоты, а сейчас я не ощущаю никакого страха, и даже наоборот мне в кайф торчать на грани жизни и смерти. Внизу неаккуратно выложенный довольно-таки свежий асфальт, кочки, колдобины, в общем - родная стезя, а вверху! Вверху свобода, беспрерывный полёт, вселенная и всё это твоё, хоть на короткий миг, но всё равно - твоё. Пока я пыталась размышлять неизвестно о чём, я даже и не заметила, что нахожусь не одна. Рядом со мной стоял самый обыкновенный парень и даже, мне показалось, что я его знаю. Будешь пить? - спросил он меня, протягивая одноразовый стаканчик с какой-то коричневатой жидкостью. Судя по запаху это, была конина. Одновременно он достал из кармана остатки, по-видимому, старого лимона и протянул его мне. Только ты не ешь лимон, а просто понюхай, нынче с цитрусами дефицит в стране. Ладно - сказала я ,- А какой сейчас год? Пацан сделал такую морду лица, как будто я спросила о валютных проблемах в условиях формирования открытой экономики в Индонезии. Дай подумать, а зачем тебе знать? Оставшиеся мгновения считать? - вдруг неожиданно спросил он. Просто интересно - застигнутая врасплох пробурчала я. Ну ладно, давай не будем забивать себе головы этой лажей, от которой в принципе ничего не зависит. Я почувствовала, что конинка стала атаковать мой мозг, ноги больше меня не слушались и оптимальным для моего тела вариантом стало горизонтальное положение. Он присел рядом и опрокинул очередной стакан. Слушай, а может, дунем? - поступило предложение с его стороны. Я не против - Подожди, я мигом. Он скрылся в люке, напевая что-то из "Сектор Газа". Я закрыла глаза, Боже, как долго я не могла позволить себе закрыть глаза, опасаясь за эту чёртову жизнь, ожидая удара в спину и вздрагивая от малейшего шороха. И вот, я теперь не боюсь закрывать глаза, нет не потому, что немного пьяна (мы все находимся в стадии жизненного опьянения ), а потому что теперь не боюсь ничего и никого. По моему телу пробежала дрожь. Какой сейчас месяц? С утра была зима, но за день всё может измениться. Наверное, всё-таки январь и этот странный, до боли знакомый парень такое ощущение, что он меня понимает даже не говоря со мной. Дрожь добежала до пяток и оттолкнувшись о подошву ног, словно бумеранг, стала возвращаться в грудь. Так и жизнь, ошибшись один раз и не поняв в чём мы допустили промах, через некоторое время мы опять наступаем на этот же раскалённый гвоздь, обжигаясь вдвойне. Да вообще о чём это я? Неужто в философию вдарилась? Что всё-таки делает с человеком одиночество. Скрутившись в калачик и сморщившись, словно бабка, получившая диагноз "Ушиб всей бабки" я продолжала грезить. Когда же всё-таки наступит та фаза подъёма по Л.Н Гумилеву при которой ход этногенеза на время тормозится, вызывая стремление людей не создавать ценности, а напротив быть самими собой. Наверное мне не дано достигнуть этого времени, но кто знает. Вдруг я почувствовала чью-то тёплую руку на своём плече, это был он, знакомый чувак. Держи - сказал он, протягивая мне косяк. Зачем? Ах да, а я и забыла. Какая тёмная нынче ночь, невольно вспоминается стихотворение Маяковского "Ночь":
Багровый и белый отброшен и скомкан,
В зелёный бросали горстями дукаты.
А чёрным ладоням, сбежавшихся окон
Раздали горящие, жёлтые карты.
Бульварам и площади было не странно
Увидеть на зданиях синие тоги,
И раньше, бегущим, как жёлтые раны,
Огни обручали браслетами ноги.
Толпа пестрошерстая быстрая кошка
Плыла, изгибаясь, дверями влекома;
Каждый хотел протащить хоть немножко
Громады из смеха отлитого кома.
Я, чувствуя, платья зовущее лапы,
В глаза им улыбку протиснул, пугая
Ударами в жесть хохотали арапы,
Над лбом расцветивши крыло попугая.
Как красиво и необычно поэт описал состояние души ночи. Да, у всего есть душа и у всех, а вот у меня нечто другое, что нельзя просто объяснить словами. Правда души бывают разные. Вот например у тебя, - сказала я ему, затягиваясь дрянью красивая душа, стремящаяся к прекрасному, но своим, непонятным другим смертным, путём. Ты любишь и это прекрасно, но в то же время это так же прекрасно, как и печально, т.к. твои высокие чувства безответны. Ты страдаешь, слишком много мыслишь, пытаешься понять, почему всё так несправедливо? Но, вместо вразумительного ответа приходишь лишь к более запутанному клубку вопросов. Откуда ты знаешь, что я чувствую? Ты что Создатель, что ли или телепатка какая-нибудь? - спросил он, всматриваясь в мои потускневшие глаза. Я это вижу и чувствую - как-то холодно и просто я ответила. Но тут странное чувство наполнило меня. Я как будто бы попала в другое состояние, словно я астральное тело, которое может проходить через стены, летать, в считанные секунды оказываться в другой точке земного мира, т.е. я словно наблюдаю за всеми со стороны, а меня никто не видит. Вот затянулась, подумала я, ни фига себе. И что мне теперь делать? Я обернулась в его сторону, но его там не оказалось, а на том месте, где только что сидел на кортах он, я обнаружила только две застывшие слезы: красную и чёрную, которые символизировали, крик души и боль тела. Как всё в этом мире странно, неужели после ухода каждого человека остаётся какой-нибудь невидимый след. Интересно, а что останется после меня? Наверное, я никогда не смогу узнать ответа на этот вопрос. Вдруг я резко подняла голову и устремила свой взор к луне. На её фоне я увидела его, только что сидевшего рядом и пившего коньяк.. Его душа была такой прекрасной, возвышенной, свободной, что на мгновение я позавидовала смене его обитания. Он несся быстрее ветра, пиная звёзды и целуя другие планеты. Наконец-то он достиг покоя. И теперь его не будет грызть страсть безответной любви. Теперь он сможет наблюдать за своей любовью со стороны, не боясь услышать от неё отказа; он просто тихо станет её ангелом-хранителем, путеводной звездой, направляя её на правильный путь, уберегая от ошибок. Наверное, так и лучше, но мне всё таки стало немного его жаль. Жаль, потому, что он теперь не сможет почувствовать объятия морских волн, пьянящий запах тины, не сможет вздрогнуть от неожиданного громкого крика сумасшедшей чайки, не сможет даже просто вдохнуть полной грудью морской ветер и пройтись по раскалённому песку в полдень. Он лишился всех земных благ, обменяв их на возможность вечно находиться рядом с любимой и созерцать её лик. Не знаю даже, как бы я поступила на его месте, но у всех нас своя дорога, которую нам нужно постараться с гордостью пройти до конца во имя нашей мечты.
Но, очнувшись от пьянящего дурмана, я поняла, что это всё было не наяву, что все живы и здоровы и что жизнь, какая бы трудная она не бела всё равно продолжается. Рядом стоял он, опустив голову и нервно почёсывая рукой затылок. Вот и всё, вот и скончалась очередная ночь, рожая в кровавых небесных муках новый день. На горизонте появились первые солнечные блики, и мы закрыли голову руками, как будто первые солнечные лучи обжигали нам лицо, оставляя безобразные раны. Я посмотрела тебе в глаза и… О Боги, да это же Васька-масяська. Что ты здесь делаешь? И как ты меня нашёл на крыше? Просто решил прогуляться, посмотреть на море с высоты птичьего полёта, а если честно, то я знал, что ты здесь и что тебе грустно, вот я и пришёл, ведь мы же друзья, да и к тому же оба козлорожки. Спасибо, - прошептала я сквозь слёзы - ты даже не представляешь, как здорово быть понятым и просто тихо глючить не боясь за сохранность своей задницы, когда рядом находится друг, не дающий тебе упасть с обрыва. Эти слова, реально искренне, ведь иногда сядешь вот так, настрочишь какую-нибудь ахинею и тебе уже намного легче и проще вступать в новый день с новыми силами и свежими мыслями.