Любить расслабляющей любовью, любить такой любовью, которая всё допускает и позволяет человеку становиться всё мельче и мельче, всё более жестоким, всё более себялюбивым, - это не любовь. Это - измена. Любовь должна быть требовательной. Не в грубом смысле, не так, как мы часто действительно требуем от других того, чего сами не согласны делать, что для нас кажется слишком трудным, налагая на них бремена, которые мы не способны или не хотим нести. Нет, требовательность в любви сказывается, прежде всего, в том, чтобы любимого человека вдохновлять, чтобы его уверить в том, что он бесконечно значителен и ценен, что в нём есть всё необходимое, чтобы вырасти в большую меру человечности.

Не в том беда, что мы не многих любим, - мы неспособны любить очень многих, наше сердце слишком узко. Но как мы плохо, нетерпеливо, неласково, неумно любим тех, о которых говорим, что они нам дороги! Как нам надо задуматься над теми, кто нас окружает, и поставить себе вопрос: какова моя любовь к ним? В радость - или в тягость? Потому что бывает и так, что наша любовь может удушить человека, она для него не свобода, а рабство; когда мы знаем лучше него, в чём его счастье, что ему нужно, где его радость, когда мы у него отнимаем всякую искорку свободы, творчества, потому что сами хотим управлять его жизнью так, чтобы ему лучше было.

Митрополит Антоний Сурожский