Устроили с кошкой косплей леонардовской "Мадонны с младенцем и Святой Анной". Я сидела на коленках, на моих коленках сидела кошка, и элегантно извернувшись, пыталась вылизывать сползающих с коленок котят. Я же, элегантно скрючившись, пыталась ей мешать, чтобы дать лекарству время хотя бы распределиться.

Вчера был настоящий аншлаг, целых две бабушки, одна тетушка, собачки на поводке, разговоры по телефону, игра в зомби с автоматами, - эти милые люди сделали все, чтобы котята даже не высунули носа. Ну они и не высунули. В итоге у одного глаз снова начал запухать. И я конечно понимаю, что это их двор и странно было бы требовать, чтобы они все заткнулись и разошлись, но право, зачем так много-то? Рассказали историю бабушки, которая звонила ключами, и к ней сбегались кошки. Вообще у нее было только две кошки, но выяснилось это только когда бабушка умерла. И одну из них они теперь кормят, вот такие они молодцы. Я все это время неубедительно улыбалась, потому что мелкие шуршали возле дырки и боялись вылезти, а котомать смотрела в сторону, делая вид, что она здесь не при чем. Сказала про тетрациклин, надеюсь что услышали.

Читаю старые советские книжки. "Костя - работяга" делает полочку для книг, "Волшебные бутылки" - про коммунистическое будущее и шапку-невидимку, контролирующую мысли (нет, серьезно), "Наследники лаборанта Синявина" - поучительная повесть, как важно знать свой шесток и не отрываться от коллектива. "В дебрях Кара-Бумбы" - как пионерам полезно быть самостоятельными, помогать колхозникам и любить живую природу. Логичность автора последней просто потрясает:

Паутина была выткана необыкновенно искусно. Большой шестиугольник имел внутри себя еще пятьдесят шестиугольничков, и каждая грань была точно параллельна другой. А все это держалось на двух основных нитях, растянутых между сучками.
В середине сетки болталась высохшая оса, рядом с ней, свернув набок головку, висела пойманная за шею муха, а мертвый комар был словно распят за ножки.
Но один комарик был еще живым. Он зацепился за паутину тоненькой ножкой и висел вниз головой. Он ожесточенно махал крыльями, бился о паутину так, что она вся дрожала, подтягивался на зацепившейся ножке, и все было бесполезно. У комара, вероятно, уже иссякали силы, потому что он все реже и реже пытался выпутаться.
И вот, почувствовав добычу, из-под листочка на свет вылез паук и, медленно переставляя ноги, двинулся к своей жертве.
— Сейчас ему тут каюк! — сказал я о комаре.
— А мы не позволим, — ответил Владимир Сергеевич и, подняв с земли травинку, толкнул комара. Тот сразу упал на листочек, покрытый росой, вскочил на ножки и в недоумении, вероятно обдумывая, а что же, собственно, с ним произошло, застыл на месте.
— Спасся, бедняга! — засмеялся Лешка, а потом, весело воскликнув: «Весь мир насилья мы разрушим», — ударил ногой по паутине.

А в повести про шапку-невидимку кот ел вегетарианский борщ.