Укрываться от сопротивления в тёплой ямке твоей зацелованной щеки. Яблочный жом из мокрой марли высыпается в мусорное окно без стыда. Я пью засыпая сладкий кефир из экстренной соски под телевещание новостной женщины. В этот тёмный вторник так не хочется идти в детский сад, но сон мой уже прервали и вытянув меня из кровати повели к кухонному столу. Отец ставит передо мной сладкую рюмочку с кофеином и я глотаю напиток при тусклом озеленении кухни люстрой. Череда детей с родителями подходит к калитке сада, а мы с папой ещё должны преодолеть два пролёта ступенек с крутым положением спуска к скользкой земле.
Всегда трудно заходить в группу и знать, что отец вот-вот меня оставит. Я только гляну из окна ему на прощанье и он поспешно выйдет за пределы сада, чтобы напоследок помахать мне из-за ограды рукой. Майское поле усыпано спелыми одуванчиками в зелёном озере из трав и весь воздух в округе школы от вишнёвой солнечности пропитан цветущим ароматом. Мы часто сбегаем в ближайший магазин за жевательной резинкой или шариковой карамелью на палочке. Я нащупываю в кармашке пиджака несколько сотен от сдачи и покупаю апельсиновый напой в бутылочке под 0,5. Я вызываю этого простуженного господина на бессонный флирт, чтобы потом просто извиниться под мелко сыплющимся за плечи муравейным дождём. Птицы прислонившись к мерцающему огарку тучи тут же сорвались вниз под лунное сооружение из деревьев и звёзд. Найти не занятую скамейку в чужом дворе и осматривая пустую детскую площадку, думать о временном избавлении от сопроводительного кашля на своей удобной кровати под телевизором. Опавшие листья ушли под воду и теперь шевелились в волокне водорослей у нагромождения камней. Молодой ещё человек шёл по берегу вприпрыжку и будто бы тянул за собой высокие резиновые сапоги до колен, которые казалось были ему великоваты.
Под белыми колоннами дорожного моста я встретил его уже со знакомым рыбаком и успел заметить лишь как они обменялись пожеланиями, чтобы разойтись в два ручья. Маляры скоблят заостренными черенками стену коридора и все опилки и пыль слетают на спец-костюмы и волосы женщин, а также на кафель пола. Центр города галстуком из дорожной ленты натуго затянут до асфальтированного подбородка паром из свежеуложенной щетины тротуаров. Я прошусь выскочить из маршрутки на холод, потому что мне не достаёт кислорода в этой людской сутолоке из секущейся лжи. Бескислородный монолог в моей азартной душе завершается проигрышем золотого запаса слов и я вновь заперт в книжном колодце с бодрящим бензином для согрева мыслей. Холодный фонарь теперь отдавался одиноким светом на растерзание всей округи, потому что ещё продолжал мысленно возиться со своей дохлой мошкарой за стеклом толстого плафона. Испугаться своей собственной луны, которая по шагам нагоняет меня со спины, чтобы ударить перевёрнутым светом в глаза. На болотистое дно озера не до предела упала берёзовая ветвь и теперь она отличительно сияла в вечереющей мгле над поверхностью своей отменной белизной. Сидеть под грушей и кустом папоротника, чтобы унять язвительную рябь в измученной до покраснения ночи душе. Утренний сборный стол окружён детьми, которые тянут из ваз все шоколадные конфеты с орешками и вафлей внутри. В ванной шумит ударяющийся поток и сестра выходит на кухню с мокрыми прядями, которые одновременно из руки взбивает салатовым полотенцем. Укутанный тряпками малыш на печке стоит и смотрит в мамины глаза, которые спокойно и уверенно греют ему сердце. Неповоротливым шагом возвращаться из лужи домой и ждать от бабушки криков и взбучки, которые обязательно загонят меня и отвернут к спинке расправленной кровати в обездвиженной позе виноватого манекена. Солнце продолжало уклончиво ронять свет на жёлто-синюю вагонку длинной стены от улицы, чтобы лечить мой уставший глаз компрессом из красот природы. В огороде мама ударяет тяпкой в сухую землю, чтобы разгладить весенние швы затвердевшей почвы для плавного восхождения тюльпанов. На заборе повис локтями старик в старомодной шляпе и готовится петь нам песни своим рыкающим после курения хроническим голосом. Пропустить папин жест за столиком для завтрака и потом всё утро проплакать под блоком с игрушками на коврике для слёз. На дверь спальни ложится тень нянечки, которая уже расставляет посуду с молочным супом и ложками на столы. Сонными краснючими глазами девочка осматривает весь зал и неловко ступает босыми ножками на холодный линолеум. Девочка умильно спит и пускает почти мыльные пузыри из губ себе под нос. Я наблюдаю за этой кривоногой куклой уже не одну ночь и удивляюсь откуда в ней столько неиссякаемой крепости для сна. Выйти пальчиками к воде и по-женски ощутить в животе дрожь от соприкосновения с возбуждающим приливом солнца. Везде по кухне слышались шорохи и отворив тяжёлую дверь они испуганно усилились под холодильником и сервантом. Ласточки кружились тенями на морщинистом овале бабушкиного лица. Ещё разок безуспешно дёрнуть не подающуюся дверцу маршрутки, но получить от водителя за смелость лишь горсть горькой брани в свой адрес. А потом с ненавистью смотреть на него в курительной компании пузатой шоферни. Звёзды ночами обыскивают обморочное солнце на предмет красок и оттенков для рисования гуашью в группе при утреннем освещении завтраков.