Сомнительная женщина возле обувного бутика возможно оказалась бы мужчиной, если бы я дождался, когда она отвлечётся от шнуровки и во весь рост вытянется у дверей. Человек протирает свои лакированные крылья, чтобы вызваться первым к поединку над морем. Небо усердно трудилось над спасением ребёнка в сердечном обличье подростка. Встретиться с ней в коридоре на незапланированном школьном свидании с любовью. Шагающие в сонную яму тени от людей, задерживались у подъезда, чтобы проститься с никотиновой невинностью. Погрузиться с ванной до носа так, что линия воды начиная двигаться всё выше и выше выйдет за пределы берегов. Улечься на песчаной горке и осматривая кусты крапивы над лужей задремать в утренней дымке. Зайти в серый отдел и ещё не ступив на лестницу запрятать пропуск в кошелёк с визитками и перепроверив своё горло на предмет неудобств войти в само помещение. Стукнуться коленом о кафель посеребрённой печки в зале и не сразу прочувствовав болевой эффект успеть присесть на затвердевший диван, чтобы от удара без звуков приоткрыть розовый оскаленный рот. Идти по погашенному в освещении коридору только на ощупь и видя, как в углу иллюзорно шевелятся сваленные в металлическую кучу носилки и каталки, наполниться терзающим душу медикаментозным ужасом. Проникнуться завершающимся сном и за оградками участка мозга усмотреть бордово цветущие грядки мыслей. Застыть перед кабинетом в ожидании результатов и не выдавая внутреннюю поспешную дрожь скатиться душою без удобной шинели в тревожный окоп из снега. Мысленно приподнять над шеей заостренный воротник и таким образом ускорить своё отхождение в сон. Ночью пробудиться, чтобы испытывая жажду пойти на кухню за кувшином выстоявшейся из-под крана воды. Крошась от стеснения перед понравившейся девушкой сойти с этапа притирки и невольно избегая встреч, делать вид беззаботности во всём и перед всеми, кто ни пожелает насладиться моей притворной улыбкой. Городская скамейка всю ночь обивалась каплями давно знакомого дождя. Розы в клумбе стойко терпели нападки низменного ветра и лишь со временем роняли одиночные лепестки на сухую окрошку почвы. Деревня цвела под звёздами и все пышные розы домов скользящими световыми углами переворачивались в тень лунного поля. Ступеньки усыпались тёплым инеем и солнечная вода в непокрытом колодце изменчиво затягивалась сказочной белизной. Лестничные проходы больницы и бинтованные больные стягиваются к буфету на первый этаж. За стёклами приёмного покоя слышны сильные цитаты из уст медсестёр, которые ещё параллельно беседе спешно заполняют бланки поступающего в расположение. Чистое лицо в зеркале после поспешного сброса энергии поблекло в красноте белков и осунулось по коже щёк. Избитый во время матчей мяч стал от травы зеленовато-серым, а в сумеречной атмосфере стадиона попросту ускользал из вида. Под небом было спокойно и тепло, когда неподалёку из клуба доносилась подходящая музыка и чьи-то голоса в сопроводительной манере приветствовали грехопадение липкого звёздного дождя под нетронутой луной. Влажные сады женской психиатрии скрывались в спячке и выцарапанные ногтями до корки клеточные полы в фойе кружились в бессонно-настольной головоломке. Просёлочный перекрёсток у деревенской школы уводил меня под тень цветущей липы, где был так недосягаем открытый полевой зной над сухим травяным стадионом. Вести опрометчивые разговоры подо льдом приличия. Задавить весь гонор под сердцем и уткнувшись в свою же грудную клетку глазами пересматривать кадры своего прошлого, которые при солнечном освящении меркнут. Отвалиться от компании школьников, которые уже давным-давно въехали в школьный номер к намыленной луне на тонкой женской шейке. Его скорый попутный говор и движения ног уголком на фотоснимке были чрезмерно показательны.
Поспешно заходящее за лужайкой солнце ещё нарывалось на приятности от лунного пряника. Оказаться в фиолетовой тени бессонницы между комнат чужого дома и не сумев приручить свою же произвольно танцующую на ниточке перед зеркалами душу оказаться отлучённым от солнца. Запоздалый ответ от сердца, ночью витал в пустоте глаз, но так и не попадался на разоблачение. Чувствительность до дрожи вонзалась в живот, пока я не спал и всё поглядывая на часы взбешённо пытался увернуться от ножевого проникновения. Автомобиль был подан к входу больницы и родители приодев усталое тело под руки сопроводили мой образ к заднему сидению. Смотреть в зеркальце палаты на сомкнутый проволокой рот, чтобы выковыривать кусками недавно употреблённую кашу. Пить без охоты мясной морс из трубочки у тумбочки. Пройти к тестированию с номерком и усевшись почти на первом ряду давать подсказки симпатичной девочке, что рядышком. Найти в зарослях берегов бьющий ключ с ледяной водой, который впервые был открыт для меня родителями моего близкого друга. Подсмотреть все жесты историка сквозь стеклянную дверь в аудиторию и на реакцию слушателей предмета, особенно женскую. Студентки ближе к стенке снотворно листали телефонные ленты и на историка внимания не обращали, как бы громка не была его фальшивая речь. Войти в долгожданный парк, но после упадка сил не суметь двинуться в направлении церкви на берегу Немана. Вода в зимнем пейзаже была как обычно черна и живо мчалась без оглядки на населённые берега к безлюдному причалу. Сердце под холодком морозного утра билось кнопками слаженней и успокаивая всю реальность под сбитыми с толку ножками младенца касалось всей Земли тупым остриём пишущей машинки. Задёрнуть зелёные шторки над распахнутым окном, чтобы вновь обратившись взглядом к её губам, приобнять за плечи в поцелуе. Веранда под небом и я облокотившись о спинку промятой тахты жду, когда магическое соитие между девушкой и братом в комнате завершится полной победой разлучницы. Рядом снуёт по касательной её троюродный брат и периодически подсматривая в свободный проём, как там обстоят дела в технике и глубине поцелуя. Нежданно на дорожку к колодцу посыпались чёрными точечками дождинки так, что можно было понять всё про нескончаемую длительность этой августовской напасти. Утром несмотря на ночные паводки стало тепло, а к завтраку небо просияло и наполнилось оранжевым джемом из солнечного фрукта. Сады стали оживать под лучами недостающего временами солнца. Вода в озере оставалась холодной, но хмельной гость всё же решил искупаться. Сесть на скатерть лавки в беседке и подбивая под столом пустую пластиковую бутылку слушать, как бьются под сводами берёз распушившиеся в драке воробьи. Сторонняя заводь у берега, где навязан злой пёс, который порой не признаёт даже хозяина. По парку часто гуляли студентки из медицинского института, когда практики в корпусе заканчивались или приостанавливались на перерыв. Столы были скудно накрыты и подвыпивший родственник в последний раз тянулся за колечком лука в белой тарелке с рассолом. Затем поднесли самодельную пиццу из духовки, которая слоилась и сыпалась на штаны прежде чем попасть в рот. Жёны по краям стола молчали и беседа между гостями клеилась плохо, а если темы совпадали своё грубое слово, словно огромная ладонь великана клала всем на сердце мать моего историка. Окна покрывались к вечеру непроницаемой серостью и только под этими окнами можно было непринуждённо мечтать без чтения или уличного шатания под звёздами. Аттракционы у стен музыкального училища привлекали меня под вечер, когда улицы темнели, а все движения города становились по-ночному хаотичными и самопроизвольными. Осенью листья постепенно опускались в кустарники и там до весны угасали под разрозненными снегами. Смотреть в синеватую линию света над высокими ивами, пока ещё хватает сил удерживать снотворные берега под контролем, чтобы не быть пристыженным братом или его поплечником по веселью. Обегать деревню в компании парней постарше меня и как всегда сходить с дистанции первым, полагаясь на брата. Исходящая из сердец мещан злость уже висела в воздухе при точном приближении к границе соседней деревни, которая пролегала через школьный парк. Выбиться этой ночью из сил и глотнув от луны свежего света ещё минут десять стоять у подвала и через натянутые провода над крышей множить попарно звёзды. Застрять в коридорной мгле и коричневатой обставленности палат, где ушедшие больные собираются к утру, чтобы отрицательно высказываться о здешнем лечении и жизни вообще. Жена с пакетами подходит к мужу на койке и присаживается рядом, чтобы охать над его щетинистой сединой на голове. Она не выглядит обиженной и вполне себе ухожена. Койкой ниже у дверей всю ночь задыхается больной другого профиля, а псоле завтрака собирается с силами, чтобы спустившись к улице курить в окружении санитарок. Ночная головная боль отворачивает меня к стене и заставляет ощупывать холодную краску лбом в поиске утешения. С поста на меня искоса посматривает сексапильная медсестра со стрижкой каре, а потом сидит с ухажёром на стадионе в расслабленной позе хотения. Я пытаюсь выродить из себя всё напряжение прямо под ноги, но туман обволакивает мой дух и я припадаю к коленям, чтобы сбить желчную рвоту. Достать этой ночью до луны и ощупав на ней все запрятанные лучи, стянуть с небес и поставить в клетке на тумбочку вместо лампы. Наведываться к врачу множество раз и стеснительно напрашиваясь на очередной бесплатный приём смотреть себе в заплаканные от тревоги глаза. Помнить обивку передней дверцы в её машине, но отходить от воспоминаний его черт. Глаза как-то рассеянно поставлены в потолок и он двигается по палате размашисто, но нервно. Парень приходя засыпает под покрывалом и всё никак не может отделаться от диплома, который повисает по времени где-то в наготовленной бездне копилки.