Старательно подобраться к фигурке на столе и огладив фигурке крылья и губки сесть на стул, чтобы в вечернем тумане через окно осматривать крыльцо соседа. Задушить в себе поток или приостановиться в потоке? Я из магазина следую за рыжеволосой молодой мамой, которую иногда вижу с коляской у ближайшего дома. Она уже звонит кому-то, а я повторяю её путь без инициативы и даже ступаю на битое бутылочное стекло, только бы не сбиться с её шагов. Родительское несчастье становится явным и мои силы частично уходили, чтобы это не разборное горе раскрошить и собрать по новой. Вода в луже подрагивала под солнцем и к луже подошла чья-то собачонка, чтобы принюхиваться к поверхности, а затем резким касанием носа отскочить в сторону. Одуванчики возле люка взошли прелестнее и школьный хоровод перед каникулами радостной дымкой вскружил весь рассудок младшеклассника. Вступительная и окончательная речь директора на последнем звонке была размыта неожиданно врывающейся под небом музыкой. Низкий школьник с папкой на уровне груди представительным тоном ведёт линейку, а девушка рядом с ним срывая с губ свои расписанные цитаты, уходит в одухотворённые бредни. Лучше бы остаться здесь одному и желательно под луной, когда никто не вторгается в душу со своими неухоженными крыльями и не ицарапает заусенцами мне глаза. Подорваться к маме и без извинений зло высказаться о наболевшем. Сорванная ветром кепка покатилась по настилу травы и я не успев вовремя сомкнут ладонь, упустил из руки твёрдый козырёк. Всё время стоя под учительским балконом ждать, когда к окну подойдёт она, но разувериться в её существовании. Стены хаты были изнутри холодны и кое-где листья обоев после зимы раздулись. Приземистая нянечка хлопотала с бельём на залитой солнцем ветреной площадке. Я понимал, что ещё придётся ждать прихода родителей и поэтому лежал в кроватке молча, чтобы лишь иногда считать пузыри над губами рядом спящей толстушки. В спальной комнате было темно и уютно. Через шторы виднелись силуэты автомобилей, которые подъезжали к парковке у подъездов. Однажды в спальню зашла воспитательница, которая выходила лишь на подмену и подойдя к шкафу стала переодеваться так, что я мог видеть её чёрный бюстгальтер с застёжкой на спине. Ловко схватив меня за ухо она проволокла моё тельце между парт к столу и запоминающимся сверкающим взглядом вселила в неопытную душу несправедливый ужас. Сидеть под иногда прячущимся солнцем и ждать, когда же к полю подойдёт с бутылкой воды отправленный гонец. Невесомость того вечера и музыкальная жидкость проливающаяся из окон и неплотно закрытой двери. Клеточки из нитей покрывались скрепляющим клеем для чувств и нервная система оживала... Волны сменялись попеременно и выступая к берегу касались прибрежной травы. Город спал без меня и тревога на линии глаз загоралась оранжевыми вставками из окон. Вырасти в прихожей между книг и слушая, как твердит о глупости его мать приходить в своё собственное смятение. Встретить звёздную ночь ещё в саду и глядя в окно на мамин фиолетовый плащ не спешить улечься спать вместе со всеми. Прикоснуться к запястью спящей в кресле пациентки в надежде на тонкую близость. Возвращаться в палаты группой и вести с ним подозрительную беседу у которой не будет продолжения. Родители заставляли чувствовать меня униженным и не достойным свободной жизни. Водить меня с собой почти за ручку и демонстрировать перед всеми мою беспомощность. Теперь же я ощущаю их безоговорочную неуверенность перед миром и несвободу. Посадить Игоря на жёсткий стул и упиваться своими пустыми ссорами, чтобы ребёнок видел всю окружающую мерзость. Неумение держать свои слова в руке и только общий сценарий под потолком в детской для нас с братом. Выбираю полуобщий... Качусь в овраг тупости и не индивидуальности под мерзкий смешок дураков из группы заочников. Смотрю на пустую траву, которая смята после зимы. За решёткой теннисный корд под воздушным навесом. Он промчался на старенькой бордовой иномарке, чтобы все видели его посадку в грязную кабину. Взрослый в тщедушном теле курящего ребёнка поддерживает тему глупости и пустотелости во всём. Я вижу, как все плюют в чистейшую лужу под запыленными брюками и ботинками. К дверям подъезжает крупный джип преподавателя и уже выгодно паркуется у ступенек. Первым показался рыжий портфель из дверей, а затем уже худощавый физик в ветровке нарисовался в полный рост под крышей внедорожника. Непроницаемые стёкла очков и не снимаемая улыбка над подбородком. Сбегать в столовую и высиживать там, пока не кончатся деньги на мучное. К столику вплотную подходит парень со стороны и выклянчивает какие-то деньги. Тусклые прилавки и закуток где иногда можно купить пирожки со сгущёнкой. Высокие подоконники на которые мы забираемся, чтобы повеселее снять время, уж слишком узки и не предназначены для сидения. Заедающая внутри меня злость не может полноценно вылиться в стихотворную реку на берегу которой можно будет сидеть даже ночью, когда не спится. Звёздная копейка стремится упасть на дымоход дома, чтобы раствориться в исходящем тумане без озарений и зрителей. Усталость металла и приличная высота давно тянут звезду на подвиг. Крыша дедовской хаты проломилась под тяжестью берёзовой ветки, которую ветер весной сломив сорвал прямо на лист шифера.