со всем этим дурдомом совсем забыл поблагодарить несравненную М. за книжку Эренбурга "Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца" :о)

кто не читал - очень советую. особенно мне понравилось, как Лазик, считавший свое религиозное образование "позапрошлым", в любых ситуациях вспоминал что-нибудь из Талмуда или какую-нибудь хасидскую притчу. всегда в тему :о)

сейчас как раз Дни Трепета, которые скоро закончатся Йом Киппуром. цитата:

"Вы, конечно, знаете, кто такой Бешт. Он ведь выдумал всех хасидов... Нечего говорить - Бешт был большой головой, и все евреи его почитали... Я уже не говорю о том, какое у него было сердце... Город, где жил Бешт, был прямо-таки избранный... Это был смехотворный городишко между Гомелем и Бердичевым, не Париж и не Берлин. Зато в нем жили самые умные и самые набожные евреи, а среди них и этот Бешт. Хорошо. Настает Йом Кипур. Евреи собираются в синагогу. Они должны каяться в грехах. Они каются. Конечно, они вовсе не грешили... И все умники каялись в разных напечатанных грехах, но своих грехов они не помнили, и как могли они помнить разную человеческую мелочь? Тот, кто знал Талмуд, не знал простых слов, не мог утешить горемыку, приласкать ребенка, посмеяться в праздник с бедняками, а тот, кто выложил тысячу рублей на пышный свиток, не знал, что такое обыкновенная нужда, не подавал копейки на улице признанным нищим.., он думал, что все люди обходятся красивым свитком. И тот, кто молился, не умел прощать. И тот, кто постился, не умел накормить голодного. И вся их справедливость была на два часа... И вот кричат евреи, но нет дороги их крикам. Тогда они поворачиваются к Бешту: раз Бешт с нами, мы не можем пропасть... Бешт стоит и молится... Он хочет заплакать, но у него нет слез... Он просит Б-га: дай мне слезы, и я вымолю у тебя прошение всем евреям. Но Б-г оглох..."
А дальше произошло вот что. Вместе с одним из молящихся в синагоге оказался ребенок лет трех-четырех. Ему было скучно, он хотел к маме. Не зная, чем заняться, он вдруг вспомнил, что в кармане у него дудочка, которую купила ему мама. Он вынимает ее и хочет подуть, но отец останавливает его: "Иоська, сейчас же спрячь эту глупость! Сегодня Йом Кипур и надо плакать, а не играть на трубе".
Но тут вмешался Бешт. И хотя во время молитвы запрещено разговаривать, он сказал: "Оставьте этого ребенка! Если он хочет дуть в дудочку, пусть дует". Иоська, конечно, задул в полное свое удовольствие. И свершилось чудо. "И грянул гром, и брызнули из глаз Бешта живые слезы, и сразу стало легко всем евреям... Евреи в синагоге обратились к Бешту: "Ребе, вашей молитвой мы все спаслись". Но Бешт качает головой..: "Ваши грехи весили столько, что их не могли перевесить никакие покаянные слезы... Но вот раздался крик этого ребенка. Он дунул в дудочку, и Б-г услышал. Б-г не выдержал. Б-г улыбнулся. Наш город спасли не молитвы, а один смешной звук от всего детского сердца... Поглядите скорее, как этот Иоська улыбается!.."

мне уже приходилось общаться с хасидами, поэтому эту майсу я слыхал раньше. но в контексте романа и жизни Лазика она произвела на меня совсем другое впечатление! я рыдал в голос, хорошо, дома никого не было :о)

волей обстоятельств (а вернее по собственной глупости) я оказался несколько "отлучен от церкви" :о) но на службу в Йом Киппур я попаду, чего бы это мне не стоило...