Воспеваю то, что вечно ново,
И хотя совсем не гимн пою,
Но в душе родившееся слово
Обретает музыку свою.
Слово это — зов и заклинанье,
В этом слове — сущего душа.
Это — искра первая сознанья,
Первая улыбка малыша.
Слово это сроду не обманет,
В нем сокрыто жизни существо.
В нем — исток всего.
Ему конца нет.
Встаньте!..
Я произношу его:
Мама!
В чудетсво откроешь окошки -
Счастливень стучит по дорожке,
Цветет веселютик у речки
И звонко поют соловечки.
А где-то по дальним дорогам
Бредут носомот с бегерогом...
Мы с ними в чудетство скорее войдем...
Спешит торопинка под самым окном,
Зовет нас глядеть-заглядеться.
Что там за окошком?
Чу!.. Детство!
Мамонт и папонт
Гуляли вдоль речки.
Бабонт и дедонт
Лежали на печке.
А внучонт
Сидел на крылечке
И свёртывал хобот
В колечки.
Пыхтел
И вытягивал губки,
И очень хотел,
Чтобы эти колечки
Летели вдоль поля,
Летели вдоль речки,
Как те
Голубые колечки -
Из папиной трубки!
В синем небе водит солнце белым вальсом облака.
Зайчик солнечный в оконце приземлился свысока.
Прыгнул весело на щечку, в ушко нежно пошептал,
Хвостиком поставил точки и веснушками назвал.
Все веснушки - неба дочки, дивный дождик золотой.
Солнечных лучей цветочки щедрой дарены рукой,
И с веселою улыбкой дети посчитают их,
И по нотам, как на скрипке, сложат песенку для них.
Слышит тучка из окошка песен детских голоса,
Из дождливого лукошка расплескает чудеса.
Все дождинки, как по ноткам, разместятся дружно в ряд,
И волшебными цветами засияют все подряд!
Пестрой радуги подружки по веленью добрых фей,
Превратятся все веснушки в чудо-нотки для детей,
И на свете все подружат, спорить с феями нельзя!
В танце радостном закружат с золотинками друзья.
А когда наступит вечер - царство сказочного сна,
К звездам мчится, словно ветер, на ракетах вся страна!
Будут в снах наградой славной за полеты над Землей
Золотистые веснушки - в каждый вылет - по одной!
Я обливаю керосином
Свои вчерашние мечты...
О бог, каким я был кретином...
Палю мосты,
Палю мосты!
Палю свои воспоминанья,
Стихов больных черновики,
Палю по глупости признанья
В ушедшей навсегда любви...
Палю все глупые страданья
Под зимней яркою луной,
Часы за лифтом ожиданья
Нелепо траченые мной,
Палю напрасные слова,
Что сгоряча тебе дарил,
Сгорают с треском вечера,
Что в памяти я так хранил,
Все поцелуи и улыбки ,
И фотокарточку твою...
Палю,
Палю,
Палю,
Палю...
Но все равно тебя люблю!
Небо облезает слой за слоем
Стружками к ногам гробовщика.
Раньше я умела быть незлою,
Даже если били по щекам.
Веришь ли – ещё совсем недавно
Я умела падать и летать.
А сейчас я закрываю ставни,
Чтобы звёзды не мешали спать.
Там, снаружи, каждый Божий вечер,
Отражаясь в жидком воске луж,
Фонари горят, как-будто свечи,
За помин заблудших наших душ.
Там, снаружи, прямо под окошком,
Как синицы, облепив ранет,
Стая беспризорных драных кошек
Плачет о любви, которой нет.
А любовь – суха, как корка хлеба,
Если на три дня о ней забыть…
Слышишь, как обшарпанное небо
Мечется в бреду и просит пить?
Не буди меня, Господи, - я не хочу просыпаться,
Уходить в темноту от вечернего смутного света,
От осеннего хмурого солнца... Мне только лишь двадцать.
Много больше - в душе, но давай мы не будем об этом.
Не буди меня, Господи, - видишь, как сладко мне спится
У Тебя на ладонях?.. Глотая чужое дыханье,
Я узнаю, кто вяжет нам судьбы на суетных спицах -
И признаюсь, что я заменяю молитвы стихами,
Что не знаю, случится ли правда и хватит ли мочи
Дотерзать до конца Твой подарок - крылатую лиру...
...Разбуди меня, Господи, если рассыпать захочешь
Мой серебряный дождь над пока еще дремлющим миром.