Официально первым русским графоманом считается граф Дмитрий Иванович Хвостов:
"В историю отечественной литературы Дмитрий Иванович Хвостов вошел как невероятно плодовитый, страстно влюбленный в литературу, высокообразованный и очень популярный графоман. Дядя его жены, генералиссимус Суворов на смертном одре умолял графа Хвостова об одном, - чтоб тот бросил писать стихи. Хвостов не послушался. Искренне убежденный в своем литературном таланте Хвостов строчил и строчил сатиры, басни, оды, послания, всё, что в те времена было популярно, как жанр. Издатели наотрез отказывались брать его сочинения, но граф издавал их сам, за собственный счет. Готовую продукцию с дарственными надписями он рассылал куда только возможно: писателям, ученым, в гимназии, библиотеки, оставлял на каждой почтовой станции, где ему доводилось бывать самому. Словом, в литературном мире России не оставалось ни одного места, войдя в которое нельзя было напороться на графа Хвостова.
В 1802 году Хвостов издает свою книгу «Избранные притчи из лучших сочинений российскими стихами». Эту книгу прочли все, кто умел читать. Прочли как хорошую юмористическую литературу. В притче «Два голубя» один из них, попав в сеть, разгрызал сеть зубами. В притче «Осел и рябина» осел без проблем забирался на дерево. Свои стихи граф снабжал примечаниями, еще более курьезными, чем само произведение: «Многие критиковали слово пасть, свойственное только зверям, а не птицам. Автор знает, что у птиц рот называется клювом: несмотря на то он заменил сие речение употребляемым в переносном смысле, ибо говорится и о человеке: «Он разинул пасть».
«Избранные притчи» Хвостова стали настольной книгой в литературном кружке «Арзамас», и на графа застрочили эпиграммы Пушкин, Дельвиг, Жуковский, Вяземский, Измайлов, Языков, Воейков, Дмитриев, Батюшков (Хвала, читателей тиран, Хвостов неистощимый! Стихи твои – наш барабан, для слуха нестерпимый!)".
Более подробно о сей великой фигуре можно прочесть:
в "Русском журнале" http://hghltd.yandex.ru/yandbtm?url...sn=80&d=1960019
Там, в частности, утверждается, что Хвостов "был чуть ли не первой виртуальной фигурой в русской литературе".