"Когда в Яновке долго бились над измерением площади поля, имевшего форму трапеции, я поступил по Эвклиду, потратив на это две минуты. Но мой результат не сходился с тем, какой получался «по практике», и мне не верили. Я приносил курс геометрии, клялся наукой, волновался, говорил дерзости, но видел, что люди не убеждались, и приходил в отчаяние.
Я неистово спорил с нашим деревенским машинистом Иваном Васильевичем, который не хотел отказаться от надежды построить машину вечного движения. Закон сохранения энергии казался ему мало относящейся к делу выдумкой. «То книга, а то практика…» – говорил он. Мне казалось непонятным и невыносимым, что люди отталкиваются от незыблемых истин во имя привычных заблуждений или нелепых фантазий.
Позже чувство превосходства общего над частным вошло неотъемлемой частью в мою литературную работу и политику. Тупой эмпиризм, голое пресмыкательство перед фактом, иногда только воображаемым, часто ложно понятым, были мне ненавистны. Я искал над фактами законов. Это вело, разумеется, не раз к слишком поспешным и ошибочным обобщениям, особенно в молодые годы, когда для обобщений не хватало ни книжного знания, ни жизненного опыта. Но во всех без исключения областях я чувствовал себя способным двигаться и действовать только в том случае, если держал в руках нить общего. Социально-революционный радикализм, ставший моим духовным стержнем на всю жизнь, вырос именно из этой интеллектуальной вражды к крохоборчеству, эмпиризму, ко всему вообще идейно не оформленному, теоретически не обобщенному."

Какое интересное, и при этом глубоко ошибочное мнение.
Причем оно много говорит не только об авторе, а еще о самом времени - начала двадцатого века, и о людях, которые пришли к власти в России в целом.

В теории они должны были чуть ли не в шестидесятых отстроить коммунизм и заселить вселенную. Теоретически же все сходилось.
Что могло пойти не так?

Одним из условий, которое поставил Дисней перед Сегой, когда та выпускала платформеры про Микки Мауса (Castle of Illusion к примеру) выглядело так: "Микки Маус не должен умирать в игре, что бы игрок не делал".
Сега обошли это условие достаточно просто и тупо - заменили "жизни" на "попытки".

Мемуары Троцокого мне напоминают Юсуповские. И те и другие идут прямо с детства, подробные и пафосные, полные картинных образов и метафор. Сразу видно людей, которые любят заниматься саморефлексией. Я в принципе и сам такой. Есть в этом определенный нарциссизм (здесь кстати не знаю, такой я или нет... реально хрен разберет).

Энивейс, деревенские сказки от Троцкого на ночь:
"У одного из помольщиков пропала уздечка. Кто-то видел, как приезжий мальчишка вертелся около чужой лошади. Кинулись обыскивать отцовский воз и в сене нашли уздечку. Отец мальчика, бородатый, угрюмый мужик, крестился на восток и клялся, что это проклятый хлопец, арестантюга, сам надумал и что он ему за это кишки выпустит. Но отцу не верили. Мужик поймал сына за шиворот, опрокинул на землю и стал стегать краденой уздечкой. Из-за спины взрослых я глядел на эту сцену. Хлопец кричал и божился, что больше не будет. Кругом угрюмо стояли дядьки, равнодушные к воплям подростка, курили цигарки и бормотали в бороды, что порет мужик с фальшью, только для вида и что надо бы отстегать заодно и отца."

Чот ящитаю надо было наоборот сначала отстегать отца, а потом уже по обстоятельствам.

Короткометражка-приквел к Алану Вейку. На удивление приличная, кстати, особо в рамках кино от игродевелоперов, которое обычно значительно хуже.
Я тем временем прошел бонусные эпизоды. Они ок, вполне даже бодро развивают тему, но в финале опять же обрываются на полуслове. И с интересом добираю дальнейший лор.