Понемногу добираю Пушкина. Сабж - это очевидная попытка в "русского Гамлета". Вообще у Пушкина поразительно много переложений классических зарубежных писателей на славянский манер. Капитанская дочка - фантазия на тему Вальтера Скотта, Руслан и Людмила - ославянившийся готический эпос.

При этом, если Скотт и Готика меня цепляет, го Шекспира я вообще не понимаю там за редкими исключениями. Ну то есть я понимаю его роль в истории английской литературы, но не понимаю, чего там такого крутого в плане драматургии.

Ну и в случае с сабжем - примерно то же самое, мне быстро становится скучно, и я не понимаю, зачем вообще это читаю. Кто не знает, Годунов был условно "переходным" царем между двумя династиями - Рюриковичей и Романовых, и вообще чуть ли не единственный правитель Руси до двадцатого века, не входящий в одну из этих династий. С ним там было связано много всевозможных драм, но мне ни он сам ни его эпоха, борьба с Лжедмитриями итп особо не интересны.

Далее у меня по списку еще одна книга Пушкина - Скупой Рыцарь. И возможно уже на следующем витке еще что-то его доберу. Точнее сначала квантовая механика.

Вместе с Историей Квантовой Механики заодно взял томик комиксов.
И знаете, вот есть развлечения типо Майнкрафта или там я не знаю, любого современного аниме - я слишком стар для этого говна, но я примерно понимаю, что если бы был подходящего возраста, я бы скорее всего в него залипал.

Но сабж - это уже новый уровен. Я не просто слишком стар для этого говна.
Даже будь мне семнадцать лет - я все равно был бы для этого слишком стар. Я не понимаю детей, для которых феминизм и гендерная нейтральность это вот Серьезные Темы. Мне в подростковом возрасте было совершенно наплевать на это все, то есть это уже какой-то совершенно отличный от моего подростковый мир.

Я уже не могу сказать, что "вырос из него". Я вырос из другого мира, образа мыслей.
Вощем этот комикс заставляет меня совершенно новыми образами чувствовать себя старым, при том что нихера я не старый, но комиксу это не мешает.

"Тест Бекдел (часто — тест Бехдель) — тест на проверку художественного произведения на гендерную предвзятость. Для того чтобы пройти его, произведение должно содержать в себе хотя бы два женских персонажа, которые беседуют между собой о чём-либо, помимо мужчин. Иногда добавляют, что эти две женщины должны быть названы по именам."

(с) википедия

В ответ на что покойный Доренко отвечал, что вон советская власть стопроцентно управляла всем телевещанием, промывала как могла. А в результате граждане посмотрели-посмотрели, да и развалили СССР нахер.

Никакого американского телевидения у них не было, заметьте.

Растягиваю Пелевина как могу - по книге за цикл списка. Сабж уже смотрел фильмом, и вот.

"Все упоминаемые в тексте торговые марки являются собственностью их уважаемых владельцев, и все права сохранены. Название товаров и имена политиков не указывают на реально существующие рыночные продукты и относятся только к проекциям элементов торгово-политического информационного пространства, принудительно индуцированным в качестве объектов индивидуального ума. Автор просит воспринимать их исключительно в этом качестве. Остальные совпадения случайны. Мнения автора могут не совпадать с его точкой зрения."

"Идеологи СССР считали, что истина бывает только одна. Поэтому у поколения «П» на самом деле не было никакого выбора, и дети советских семидесятых выбирали «Пепси» точно так же, как их родители выбирали Брежнева."

"...на джипе в обнимку с девицами, которые явно чихать хотели на женское равноправие (когда приходится тесно общаться с обезьянами, лучше просто не думать о подобных вещах, потому что равноправие и неравноправие будут одинаково тяжелы для души)."

"Антирусский заговор, безусловно, существует — проблема только в том, что в нем участвует все взрослое население России."

"СССР, который начали обновлять и улучшать ... улучшился настолько, что перестал существовать"

"Для того чтобы искренне верить в вечность, надо было, чтобы эту веру разделяли другие, — потому что вера, которую не разделяет никто, называется шизофренией."

"Среди развала разноцветных турецких подделок стояла пара обуви несомненно отечественного производства."

"Татарский, конечно, ненавидел советскую власть в большинстве ее проявлений, но все же ему было непонятно – стоило ли менять империю зла на банановую республику зла, которая импортирует бананы из Финляндии."

"– В целом, – говорил Морковин, – происходит это примерно так. Человек берет кредит. На этот кредит он снимает офис, покупает джип «Чероки» и восемь ящиков «Смирновской». Когда «Смирновская» кончается, выясняется, что джип разбит, офис заблеван, а кредит надо отдавать. Тогда берется второй кредит – в три раза больше первого. Из него гасится первый кредит, покупается джип «Гранд Чероки» и шестнадцать ящиков «Абсолюта». Когда «Абсолют»
— Я понял, — перебил Татарский. — Что потом?
— Два варианта. Если банк, которому человек должен, бандитский, то его в какой-то момент убивают. Поскольку других банков у нас нет, так обычно и происходит. Если человек, наоборот, сам бандит, то последний кредит перекидывается на государственный банк, а человек объявляет себя банкротом. К нему в офис приходят судебные исполнители, описывают пустые бутылки и заблеванный факс, а он через некоторое время начинает все сначала. Правда, у госбанка сейчас появились свои бандиты, так что ситуация чуть сложнее, но в целом картина не изменилась.
...
— Это, конечно, ненадолго, — сказал Морковин. — Пройдет год или два, и все будет выглядеть иначе. Вместо всякой пузатой мелочи, которая кредитуется по пустякам, люди будут брать миллионы баксов. Вместо джипов, которые бьют о фонари, будут замки во Франции и острова в Тихом океане. Вместо вольных стрелков будут серьезные конторы. Но суть происходящего в этой стране всегда будет той же самой."

Это вообще говоря суть бизнеса в любой стране.

"Клиент платит большие деньги за лист бумаги и несколько капель чернил из принтера. Он должен быть абсолютно уверен, что перед ним деньги за это же самое заплатило много других людей."

"Продавать самое святое и высокое надо как можно дороже, потому что потом торговать будет уже нечем. Впрочем, Татарский знал, что это правило распространяется не на всех. По-настоящему виртуозные мастера жанра, которых он видел иногда по телевизору, ухитрялись продавать самое высокое ежедневно, но таким образом, что не было никаких формальных поводов сказать, будто они что-то продали, и на следующий день они могли смело начинать всё заново. "

"История парламентаризма в России увенчивается тем простым фактом, что слово «парламентаризм» может понадобиться разве что для рекламы сигарет «Парламент» – да и там, если честно, можно обойтись без всякого парламентаризма."

"Руки Аллаха есть только в сознании Будды. Но вся фишка в том, что сознание Будды все равно находится в руках Аллаха."

Как обычно, прекрасно начавшаяся, книжка сдувается уже ближе к середине.
Помоему из Пелевина получился бы прекрасный публицист, и когда он занимается публицистикой - он прекрасен, чем-то напоминая Ильфа и Петрова. Но когда он начинает в сюжет и драматургию - у него всегда все достаточно скучно, и блин меня честно достает, что его герои вечно нажираются наркоты, и это типо сюжетный ход.

Но, лучше у нас ничего нет.