Город окрасил кровавый закат
И тень пожирает свет.
Близится ночь - нынче бал-маскарад!
Музыка, танцы, смех!

Кружатся фигуры в вальсе огней.
Льётся вино рекой.
Кто не успел - пусть приходит скорей.
Он рядом - достанешь рукой.

Нужно спешить, ведь время не ждёт.
Его не остановить.
Утро оставит лишь камень и лёд.
Помни, что нужно спешить.

И в череде странноватых па
Просто забудь обо всём.
В ночь окунись, иначе - пропал.
Сердце остыло твоё.

Здесь маскарад, без личины - никак.
Перья, фарфор и банты.
Что не под маской - пусть то скроет мрак.
Здесь все как один - шуты.

Но скоро пробьёт назначенный час.
А значит - фальшиву долой.
Лица откроет пусть каждый из нас.
Знаешь, кто я такой?

Ведьмы и зомби скалят клыки.
Масок в помине нет.
Вервольфы, вампиры, маги и... ты.
Ночь и неблизок рассвет.

Свдинем бокалы, мы веселы вновь.
Сегодня всяк всякому брат.
Пьянит и волнует алая кровь.
А завтра? Опять маскарад!

Ты многое понял, теперь ты другой.
Пей горький сумрак, пей.
Проклятых песни навеки с тобой
В городе долгих ночей.

Свяжет ночь глаза глупцов
Смутный зов услышав вновь,
Ты презрел завет отцов,
Ты опять почуял кровь.

Ты не знаешь страха, боли,
Ты поэт в стезе своей.
И не слышишь песен кроме
Хруста сломленных костей.

В вечном поиске поживы
Ты скользишь в ночи как тень
Зубы вновь вонзятся в жилы.
Оборотень. Оборотень!

Свет огнём пронзает тело.
Комом крик застыл в груди.
Днём - страданья, ночью - дело.
Всё забудь, встань и иди.

В глазах жертвы изумленье,
Но настанет новый день.
Снова ты вне подозренья.
Звук как нож - оборотень.

По твоим следам облава.
Лают псы, почуяв след.
Крики слева, вилы справа.
Но у этих шансов нет.

Воешь на луну устало
Мысль одна лишь - убежать.
Но убийц осталось мало.
И суда не миновать.

Мыши плакали, кололись, но...

Письма с заявками на вступление в ситпорталовский Орден продолжают падать. Некрофилы, вот уж точно... Открыть, что ли, снова для личных нужд?

Двое за столом представляли собой комиссию, проводящую собеседование. Один из них был здоровенного вида детиной, с оливкового цвета кожей и чертами лица, напоминающими хищную птицу. Другой был высок и тучен. Его маленькие глазки быстро бегали, осматривая скромно обставленную комнату уже в тысячный, наверное раз. Вошедший человек был необыкновенно тощ и долговяз. Чертами лица он тоже напоминал хищную птицу, но если первый представитель комиссии был похож на орла, то посетитель больше напоминал падальщика, беспрерывно высматривающего новую поживу. Взгляд его был колюч и надменен.
- Итак, господин Джафар, - начал тучный, - вы пришли попробовать себя на должность визиря, не так ли?
- Именно так, - сухим голосом ответил падальщик. Говорил он таким тоном, будто это он пришёл нанимать этих двоих тунеядцев на работу.
- Скажите, есть ли у вас опыт работы? - продолжил толстяк.
- Да, но не очень большой. Раньше я служил визирем при одном султане... не думаю, что его имя вам что-нибудь скажет. Его уже давно нет среди нас, если вы понимаете.
- Разумеется. Надеюсь, он не слишком мучился.
- Не могу сказать точно. Но когда крокодилы начали разрывать его на части, он выглядел удивлённым и разочарованным. Он был явно не в восторге.
- Понимаю. А рекомендации у вас есть?
- Да, конечно, - с этими словами Джафар достал из нагрудного кармана смятый клочок бумаги. На этом клочке были явственно видны следы зубов, он был обильно заляпан кровью.
- Хм... А что тут написано? - тучный, прищурив свои и без того маленькие глазки, всматривался в кривые буквы, писаные явно второпях.
- Я точно не уверен. Видите ли, султан писал это очень поспешно, крокодилы как раз доедали его левую ногу. Боюсь, тут могут быть не слишком цензурные слова. Мы не очень с ним ладили последнее время...
- Очень, очень интересно. Но, сами понимаете, должность, которую мы предлагаем, предъявляет высокие требования к кандидатам. Вы уверены, что справитесь?
- Очень на это надеюсь. Я не могу сказать точно, но во дворце султана обо мне все отзывались исключительно лестно. Видите ли, пытки...
- Да, да, само собой. Но давайте перейдём к делу. Как быстро вы планируете узурпировать трон и убить султана? Он лично этим интересовался, он не любит ждать, знаете ли.
- О, я гарантирую вам кратчайшие сроки. В моём резюме упомянуты основные методы работы. Разумеется, убийство благородного героя, свадьба с дочерью султана... всё это потребует дополнительных усилий. Да и сам султан - не минутное дело.
- Думаю, об этом мы сможем договориться, - улыбнулся тучный. В этот момент в разговор вступил здоровенный:
- Спасибо за то, что потратили ваше время, мистер Джафар. Мы обязательно с вами свяжемся.
Слегка поклонившись, посетитель покинул комнату.
- Ну как он тебе? - спросил тучный.
- Не знаю. Надо покопаться в его резюме, вычленить оттуда истинные сведения... Ты же знаешь этих подлецов, вечно наврут всего... Да и других кандидатов посмотреть не мешало бы. На редкость сегодня богатый выбор.
- Ох, ну ладно... Следующий!

Придумалось мне тут фуфло... Кажется, у кого-то это уже где-то... ну да ладно.

Константа боли.

Ветра взрыв в весеннем небе
Волны в океанах крови
Нам не в жизни - на арене
Выводить константу боли.

Бесполезные улыбки,
Смех осколками стекла
Повторяются ошибки,
А в глазницах только мгла.

Мыслей глупых пируэты
Бесконечных слов сплетенье
Ни вопросов, ни ответов,
Вновь от смерти до рожденья.

Мне вдохнуть бы мир побольше.
Но плывёт корабль в море.
И вода всё горше, горше,
Тонет в ней константа боли.

Вопрос самому себе: почему объявления около одной станции метро вешаются на чётко определённой стене? Ответ не предполагает возражений: потому что там, ввиду близости газовой трубы, их нельзя жечь огнемётом.

Исаак Ньютон сидел под деревом, задумчиво царапая пером полуисписанный клочок бумаги. Он явно думал о чём-то важном...
- Сволочь... Как же там дальше-то? Эх, вдохновения нет...
Ньютон встал и развернулся, придирчиво оглядывая чахлую яблоню.
- А ведь вчера ещё получалось... Ну-ка!
С этими словами он стал немилосердно трясти несчастное дерево.
- Давай, сволочь, давай! Мне ещё два закона открывать!!
Старое дерево решило сжалиться над учёным: маленькое яблочко, явно ещё незрелое, лениво оторвалось от ветки и стукнуло Ньютона по голове. Тут же взгляд его затуманился, на лице появилась блаженная улыбка:
- О! Попёрло! - радостно воскликнул он, схватил перо, обмакнул его в чернила и продолжил писать. Жизнь учёного явно пошла на лад.

(Где-то в самом начале вторжения армии США в Ирак).

Храбрые американские солдаты неумолимо приближались к Басре. Пригибаясь к раскалённой земле, покрытой безжалостным песком, они приближались к окраинам небольшого городка. Было тяжело, но они знали, что этот город - залог их победы в борьбе за свободу.

У дома на окраине сидели два немолодых уже иракца и неторопливо курили трубки.
- Гляди, - сказал один из них, сухопарый и бородатый. - Снова американцы идут брать город.
- Нравится, - подметил второй, низкий и лысый.
Храбрые америнканские солдаты приблизились к окраине города.
- Сдавайтесь! - прокричал сержант, настоящий воин, закалённый годами тренировок и локальных конфликтов, - Вас ждёт гуманный и справедливый суд!
- А, снова вы - притворно скучающим голосом протянул первый абориген. Лицо его, однако, выражало раздражение.
- Мы захватим ваш город во имя Свободы!
- Да вы это... заходите, не стесняйтесь. Куда идти-то, знаете уже?
- Бросайте оружие!
- Да вы ж ещё в прошлый раз всё вынесли, не помните что ли?
- В этот раз мы сумеем победить!
- Да мы и первые два раза не оборонялись. Тут же мирный город, сказано вам.
- Руки вверх! - прокричал сержант.
- Эх, - протянул второй абориген. - Не видишь что ли, на этот раз глухих прислали. Или на учениях контузило уже. Давай, не впервой.
- Сколько ж можно, - вздохнул первый абориген, поднимаясь. - Ми есть сдаваться на милость американский армия! Ви есть захватить наш город. О.
- Вы поступили правильно, - кивнул сержант. - После победы мы поступим с вами справедливо, - он повернул голову к своим людям. - Вперёд, ребята! Город наш!
- Я вот всё думаю, - прищурившись, сказал первый абориген, раскуривая трубку. - Почему они так плохо понимают нас, когда мы разговариваем с ними на нормальном английском?
- Это называется статус-кво. Если ты не оправдаешь их ожиданий, они просто не смогут с этим свыкнуться. на этой почве мозг не воспринимает сигналов, отличных от ожидаемых.
- Вот как... Теперь понятно, почему переговоры ни к чему не привели. Они и ядерное оружие найдут с такими темпами.
- Ага. Или будут искать до отупения. У тебя там кефир стоит. Плесни, а?

Он вошёл ко мне неспешно,
Отряхнул дорожный плащ,
"Здравствуй! Я изгой небесный.
Я убица и палач.

Я хранитель, я лукавый,
В моей речи только яд.
Миру я несу отраву...
Ну... так люди говорят.

Я не верю толкам этим.
Да и ты не верь вполне.
В паутине глупых сплетен
Тошно продираться мне.

Но довольно предисловий,
Я хочу тебя спросить,
За какое из сокровищ
Душу ты б смог заложить?

Я твои терзанья знаю,
И могу помочь тебе.
Все невзгоды исчезают,
А проблемы лишь во сне."

Я не слишком долго думал:
"Душу я отдам свою
Тольуо если за услугу
Получу... твою."

Оффлайновый клиент не показывает новые записи в дневниках, на которые я подписан. Пытки не помогают, молчит, проклятый...