Ненавижу себя пьяного, так как в этом состоянии я начинаю частенько задавать себе вопрос о смысле жизни. Естественно, ответить я себе не могу, и тогда я начинаю задавать себе вопрос, а зачем же я напился, на который я тоже не могу дать себе вразумительного ответа, что меня очень расстраивает, так как я очень не люблю, когда сам не могу ответить на собственный вопрос.

Я не могу сказать, зачем я поперся в ночной клуб, и при этом напился до фиолетовых слоников, которые бегали и прыгали, а так же трубили, иногда заглушая музыку. В один момент, я вдруг совершенно потерял нить событий и осознавал лишь настоящий момент.

Напротив меня сидит мой двоюродный брат. Мы пытаемся сделать выбор между тем, что бы пить дальше, либо пойти танцевать, и попытатся познакомиться с какими-нибудь девицами. Спор затягивается, так как обоим охота и того и того, но выбрать что из этих двух желаний мы были не в состоянии. От спора нас отвлек официант, который попросил расплатиться. Сумма, которую он назвал была больше, чем я ожидал, и я захотел пнуть его. Некоторое время я делал выбор между тем, чтобы его пнуть и тем, чтобы поступить так, как от меня требует общество. Пока я думал, счет оплатил мой брат, что подняло мое настроение, так как он обычно любит, что бы платили за него.

Что-то отвлекает меня от хорошего настроения, которое было порождено поступком брата, и я кидаю рюмку на пол. Это действие заметил официант, и потребовал, что бы заплатил за нанесенный ушерб заведению. Так как он даже не постарался улыбнутся, что бы хоть как-то смягчить свою неприятную просьбу, то я сказал, что бы он позвал менеджера, чтобы обвинить официанта в большинстве смертных грехов. Вообще-то, я почему-то понадеялся, что он не захочет звать менеджера, но он сказал: "Хорошо", и отошел. Менеджером оказалась привлекательная девушка лет двадцати пяти. При этом у нее было такое суровое выражение лица, что я решил, что помимо работы в клубе она работает воспитательницей в детском саду.

- Вы разбили рюмку, и должны заплатить ,- холодным голосом говорит она. Я, конечно. мог бы и заплатить, но цена рюмки превышает стоимость бутылки водки с закуской, и я решаю немного продлить нашу беседу в надежде на то, что если даже и не удастся отмазатся от оплаты стоимости рюмки, то хоть удастся снизить цену. Цена для меня витальна, так как сумма в моем кармане ограничена, и рассчитана лишь на две булытки водки, и всякие разбитые рюмочки не входят в мои планы.
- Да, я извиняюсь, но она была мокрая, и я выронил ее из рук .- Я сам удивляюсь тому, что я выговорил эту фразу, и ни разу не запнулся, так как я уже достаточно пьяный, чтобы путать буквы в слове.
- Тем не менее, вы должны заплатить, так как вы разбили ее, - ответила менеджер. При этом она так выразительно смотрела в никуда, что я решил, что она робот, или по крайней мере зомби, которому вырезали мозги, а вместо них поставили моток колючей проволоки.
- Официанат специально намочил ее, что бы ее было легко выронить, - не унимался я..Я понимал, что мои шансы уговорить ее, что бы я не платил за рюмку были очень недалеки от нуля, я тем не менее пытался их использовать, так как мне очень не хотелось объяснять тому же официнату почему я не могу оплатить счет.
- Я не первый раз прихожу в ваш клуб, но рюмки мокрые впервые - это вина официната, а не моя, - не унимался я, но тем не менее, лицо менеджера было беспристрастно, как будто его вырезали из мрамора.
- У нас высококвалифицированные официанты, - ответила менеджер, и я решил, что сейчас я ее убью. Я был согласен на то, что бы меня упекли в тюрьму за убийство, но все же это было лучше, чем позволить такому гадкому существу ходить по земле.

- Можно пригласить вас на танец, - обратился кто-то к менеджеру.
Я повернулся, и увидел, что это мой брат. Я даже не спрсил его какого хуя он делает, так я был удивлен. Тем не менее, от его приглашения менеджер разулыбалась, как первокласница, которой показали член, и начала что-то лепетать о том, что она на работе, и к ее великому сожалению должна отклонить его предложение. Я подумал, что это мне на руку и послал ее мысленно далеко в глубину чьей-то многострадальной жопы, в которую принято посылать людей, когда с ними не клеится разговор, а сам пошел танцевать.

Диджей объявил белый танец, что заставило меня отказаться от танца и еще раз задуматься о том, что я делаю в этом клубе. В этот момент я увидел перед собой брюнетку, что заставило меня подойти к ней, так как в последнее время этот тип девушек был мне наиболее симпатичен.
- Может, пригласишь меня? - спросил я, при этом подумав, что хорошо было бы не расстроиться, если меня пошлют далеко, и попросят там остаться надолго.
К моему удивлению, она обняла меня и мы закружились в танце.
- Ты тут с кем? - спросил я, для себя решив, что ее спутника я убью, так как такая прелесть, как она должна быть лишь с достойными, вроде меня.
- С парнем - ответила она, и улыбнувшись добавила - Но ты можешь отбить меня у него.
- Правда? - удивился я, - а как?
Она посмотрела на меня, как на слабоумного ребенка, и сказала:
- Ты возьмешь мой телефон, и завтра позовешь меня куда-нибудь.
- Точно .- ответил я, сам не поверив ее словам. При этом она смотрела на меня улыбалась.
- А давай, мы сейчас пойдем куда-нить, - предложил я, мало надеясь на успех. Краем глаза я заметил, что мой двоюродный брат начал вести разговор с какими-то девицами, и я решил, что теперь мне пора задуматься о себе, а не следить за родней.
- Не могу, - ответила она. - Ты завтра позвони,- она опустила взгляд, - у него день рождения, - добавила она.
- Покажи мне его, - попросил я, решив, что если я его убью, то у нее не будет причин на то, что бы отказаться от дальнейшего общения со мной.
- Вон,- она указала в сторону толстого парнишки в очках.

Как и все хорошее, танец закончился, и я, отпустив брюнеточку к ее столику, направился к ее чуду, которое ошивалось возле бара. Я осмотрелся, и заметив, что в данную секунду на нас никто не смотрит, ударил его кулаком в кадык. Он закашлял и опустился на пол. Одной рукой я схватил его за подбородок, а другой за затылок. Рывок, и раздался хруст, который был заглушен музыкой.
- Саёнара, бака. - сказал я, и, улыбнувшись, отправился к брюнетке, что бы сообщить ей, что ее парень ,похоже, ушел куда-то, и предложить перейти из клуба в какое-нибудь более интимное место.

Если кто-нибудь до сегодняшнего дня сказал бы мне, что если меня посадить в общество трех красивых девушек, а я буду скучать, и думать лишь о том, что бы куда-нибуть улизнуть, я бы рассмеялся бы ему в лицо, но тем не менее сегодня произошло именно такое. С самого начала настроение мне подпортило то, что моя брюнетка отказалась одевать обувь без высоких каблуков, объяснив, это тем, что ее подруги не поймут, если она пойдет в домашних тапочках. (Она выше меня на пять сантиметров, а когда одевает что-нибудь на высоких каблуках, то мой взгля упирается ей в грудь... (красивую), так как я не люблю смотреть на кого-то сверху в низ, и в тоже время я люблю смотреть собеседнику в глаза.) Обидившись, я гордо молчал всю дорогу до места встречи, и надеялся на то, что подруги ее будут классические дурнушки, которые обычно сопровождают красивых девушек. Оказалось, что я ошибся - девушки оказались подругами по работе, и на дурнушек никак не походили. Две блондки, которых вырезали по тому же шаблону, что и мою брюнетку, сразу вызвали у меня ненависть. В утешение у меня промелькнула мысль, что теперь-то я узнаю ее имя.

Имени я так и не узнал. По какой-то дури девушки называли друг-друга именами древнегрических богинь - Гера, Афина и Персефона (это моя). Узнав это я обнял свою брюнетку Персефону, и потребовал, что бы меня тогда называли Аидом. Никто не протестовал, да и видок был у меня как-раз для правителя царства мертвых - хоть разбитую бровь и фингал под глазом я смог прикрыть бейсболкой, натянув ее себе до самого носа (тем самым лешив себя возможности видеть что-нибуть впереди меня дальше, чем на пол-метра), но разбитая губа и опухшая челюсть были видны.

Девушки настаивали на том, что бы мы пошли в вегетарианский ресторан, который открылся недавно, и был часто на слуху, благодоря запоминающейся рекламе, которую крутили по радио и телевидению. Брюнетка отказалась предательницей и в этот раз - она была на стороне подруг, и мои доводы, что я не хочу стать кроликом, поедающим капусту, никого не проняли. К тому времени, как мы подошли к ресторану, который назывался "Тропик", я уже придумал каким именно способом убью ее подруг, и ее, если она еще хоть раз сделает что-нибудь во вред моему настроению.

Войдя в ресторан я стал объектом ненависти всего мужского контенгента, что дало мне силы перестать киснуть без реального повода. Зато, изучив меню мое настроение испортилось окончательно, и я отложил его, заявив, что я сижу на белковой диете, согласно которой я ем только нежирное мясо.
- Ну, мы посидим немного, а потом купим тебе что-нибудь по дороге - попыталась исправить положение моя брюнетка, так как я был ей не совсем безразличен.
- Ладно, обойдусь - ответил я, подумав при этом - Раньше надо было думать, сука тупая. Мы же уже обсуждали мои пристрастия в еде, и в девяти пунктах из десяты были мясные блюда.

Что бы не дать себе засохнуть, как говорилось в рекламе Sprite, я решил напится, и как оказалось не зря. Слушать их диалоги на трезвую голову я бы не смог. Я все время молчал, и лишь один раз вклинился в их разговор.
- Я не согласен с высказыванием "Уидеть Париж и умереть". Не тот это город, что бы умирать. Грязный, со страшными шлюхами, и Собором Парижкой Богоматери, которая придаем ему статус некоторой романтичности и готики. Ведь если нужна грязь, то лучше поехать куда-нибудь в российскую глубинку, или погулять по бедным районам Дели, если нужны шлюхи, то добро пожаловать в Амстердам. Романтикам лучше всего направится в Венецию, а за готичностью лучше ехать в Прагу, там она даже в гей-клубах ощущается.
- Ты так говоришь, будто был там везде - сказала моя собеседница, Гера или Афина, кто из них кто я не разобрался, да и не хотел разбиратся. Зато я твердно решил, что убью именно эту. При этом она посмотрела на меня с таким презрением, будто всю жизнь кормила меня, и всем, что есть у меня в жизни, я обязан ей.
- Был - отвечаю я, и начинаю смотреть в стакан с Absolut, представив, что вместо двух кубиков льда, в нем плавают ее глаза. Представленная картинка меня веселит, и я улыбаюсь.
- Не гони - говорит она мне, и спрашивает у моей брюнетки - был?
Она молча кивает, хотя на самом деле этого не знает, хотя это и правда.

После ресторана девушки решили пойти в ночной клуб, но у меня нет настроения, поэтому я еду домой. Прийдя домой, я заказываю себе пицу, и пока жду курьера, выбираю место в квартире, где бы повесить грушу.
Доставщик пиццы успевает в обещанные пятнадцать минут, и я даже даю ему чаевые. Когда он улыбается мне и говорит "Спасибо", я бросаю вперед руку, с ножом- бабочкой и протыкаю ему горло. Он хватается за него, и отступает. Я выхожу из квартиры, и тащу его к лестнечной площадке, и кидаю его вниз. Обрадовавшись тому, что он ударился головой об стену, и перестал дрыгатся я довольно улыбаюсь, и даже мысль о том, что сейчас мне придется вытирать кровь, которая налита возле моей квартиры не портит мне настроения. Убравшись, я звоню Брюнетке, и спрашиваю в каком они клубе. Через час я уже веселюсь с ними, и даже пытаюсь любезничать с ее подругами.


Current music: Rammstein - Weisses Fleisch
Состояние: Спокойное, как у мертвого удава.

Не родись красивой, а родись счастливой, сказал кто-то. Я же посоветую - Родись и красивой, и счастливой - одно другому не помешает.

Пока я стоял в очереди, что бы расплатится за свое diet Pepsi, я пришел к выводу, что очереди - это одна из тех причин, по которым Дарвин задумался о том, что человек произошел от обезьяны. Так это или нет, сейчас уже не спросить у Дарвина, и мне придется надеятся на то, что жизнь после смерти все-таки существует, и я смогу спросить старика об этом на том свете. Продавщица - девушка лет двадцати, а может и моложе, словно специально делала все вяло и медленно. Она была досаточно симпотичной, что бы я решил, что если мне придется встретится с ней в безлюдном месте, то я сначала трахну ее, а лишь потом убью. Человек просто не может так медленно проносить вещи над лучем лазера, и при этом лишь с третьей или четвертой попытки направлять штрих-код так, что бы он считался.
Передо мной стоит в дорогом костюме, и каждыйе 20 секунд смотрит на часы, на его лице явно читается невольство миром, и продавщицей в частности, перед ним стоит тележка до верху набитая разными продуктами питаниями. Внезапно он обернулся и посмотрел на меня.
Я улыбнулся и сказал:
- Давай, убьем ее на пару, что бы следущей жизни она работала по-быстрее.
Он нервно улыбнулся в ответ, и быстро отвернулся.

Я устаю ждать и открываю свою диетическую pepsi. Не успеваю я сделать глоток, как ко мне подходит охранник, и указывает на вывеску над кассой, на которой было написанно, что продукты нельзя открывать до того, как за них расплатились. Я извиняюсь, и говорю, что не заметил этой вывески, и что больше этого не повторится. Он опять указывает мне на вывеску, и говорит, что я нарушил правила их магазина. Я не выдерживаю, и спрашиваю:
- Мне взять другую бутылочку, и заплатить за нее?
Я сам не думал, но почему-то эту фразу я заорал, и все кто присутсвовали в магазине уставились на меня. Что бы скруть смятение, я отвернулся от охранника, и начал рассматривать сигареты. Я выбираю самые дорогие - Sobranie Black Russian, и послушно смотрю в спину парня с тележкой.

Похоже, мне не повезло, и мне досталась самая тупая обезъяна в округе, охранник положил мне руку на плечо, и потянул к себе, сказав, что я должен пройти с ним.
Кое как я подавил желание вывернуть ему руку (спасибо занятиям джиу-джитсу, которые дали мне возможность сделать это, если я этого захочу), и заорал:
- Хули, ты доебался, как пьянный до мыла? Вон, смотри, тот вот пацан пиздит пиво, - я указал рукой в сторону подростка в кепке и штанах, размера на 4 больше, чем ему нужно, который действительно сунул бутылку пива в карман.
Обезьяна повернулся к пацану, котороый сразу же побежал в сторону выхода, и рванулся за ним.

Я решил не ждать возвращения этого старательного работника магазина, и достав бумажник (из крокодиловой кожи, стоимостью в 400 долларов, который я бессовестно украл), прошел к кассе, и кинув купюру, которая была больше стоимости Пепси в два раза, сказал:
- вот возьмите, без сдачи.
и прошел к выходу.

У выхода меня окликнули по имени, и я услашал цокот каблуоков, которые явно направлялись в мою сторону. Я обернулся, и увидел одну знаомую модель, имени которой я не помнил. Зато помнил то, что единственная удавшаяся из несчислимого множества попыток занятся с ней сексом, закончилось тем, что я минут двадцать вылизывал ее влагалище, а потом у нее зазвонил телефон и она быстро собралась и уехала, причем настолько быстро, что я даже не успел подумать об изнасиловании. Зато я потом ни раз и не два дрочил, представляя, как я отпинаю ее, и трахну в задницу, а потом задушу ее чулком.
Вспомнив эту фантазию, я улыбнулся, когда она поцеловала воздух о моей щеки, в знак приветсвия.
- И чего он к тебе привязался? - спросила она, при этом ее глаза блистели, словно я при ней голыми руками задушил носорога, и объявил, что это было сделанно в ее честь.
- Нверное, решил произвести впечатление на продавщицу - ответил я, надеясь на то, что мне не придется вести с ней типичный разговор-любезность, который типичен для встречи двух знакомых.

Через три часа, перевив горiлки з перцем by nemiroff, она жаловалась мне на то, что какой-то мудак трахал ее три недели, пообещав устроить на работу во Франции, а потом уехал, и прислал ей открытку с Эйфелевой башней, в которой он говорил, что сосок вроде нее во Франции много, и что ей там ничего не светит. Я сочувственно кивал, и думал о том, что мне надо пойти в туалет, и блевануть, потому что был пьян настолько, что уже был готов заключить ее в объятиях, и пообещав любви до гроба, попросить выйти за меня замуж. Выждав момент, когда она сделает паузу, я сбегал и сделал свое темное дельце, и заказал себе минералки, а ей мандариновый Absolut.

Через тридцать минут мы ехали в машине и страстно целовались, и я думал о том, что эта длинноногая длинноволосая брюнетка слишком хороша, что бы быть убита, но нарушать придуманные мной же правила, мне не хотелось. Я нащупал в одном кармане Spyderco Police, а в другом нож-бабочку неизвестного мне мастера, который скорей всего сейчас сидел в тюрьме. После минутных раздумий, я решил, что Police более утонченный нож, и что он лучше будет смотрется, когда сталь начнет резать ее кожу. Я отбросил на время мысли о ножах, и предался поцелуям.

Девушка оказалось удивительной, и мне пришлось встретить с ней утро. В восем утра она разбудила меня, и сказала, что завтрак готов.
- Сука - подумал я. и услашал, как она с кухни крикнула мне: -
Милый, если ты не придешь, то мне придется подовать тебе его в постель.
Я сполз с кровати по натянув на себя джинсы, поплелся на кухню, где, как оказалось меня ждал бекон с яичницей, и кофе. Я посмотрел на кухонные ножи, но они мне не понравились. Кухонные ножи у девяноста восьми процентов людей плохо наточенны, и некрасивы, но тем не менее, ими совершается самое большое число убийств. Я подумал о том, что если я не собираюсь убивать ее, то надо бы узнать ее имя, но спрашивать у девушки имя после бурной ночи, как-то не тактично, поэтому я решил отложить это на потом и спросил:
- Чем займемся вечером?
Она улыбнулась и сказала:
- Повторим сегодняшний.

Через час я стоял у ее подъезда и курил, чего обычно со мной не происходит. Но у меня в кармане осталась пачка с одной сигаретой, и так как мне было жалко ее выкидывать, я решил ее докурить. Когда я докурил сигарету, то из него вышла девочка- школьница, шести или семикрасница. Я посмотрел ей в след, а потом осмотрелся. Во дворе было безлюдно, и лишь вороны каркали на деревьях. Я окликнул ее, и когда она повернулась нанес удар кулаком в лицо. Она упала, и отключилась, нож достовать было лень, поэтому я просто запинал ее своими ботинками Grinders. Я посмотрел на кровавую кашицу, которая пять минут назад была лицом, и улыбнулся. Все-таки после хорошего вечера, шло чудестное утро, и я пошел домой, напевая "Yesterday" Beatles.