. Третье пробуждение за сегодняшний день было самым болезненным. Ныли кости, болела грудь и рёбра. Затёкший бок, на котором он лежал без сознания всё это время, промёрз от холодного металла палубы и был каким-то ватным. Укушенная чужим рука немного распухла и сильно чесалась. Разбитые костяшки пальцев кровоточили.
. Не чувствуя ног, Будан привстал. В голове стоял шум, как шум морского прибоя. Изредка в уши вторгался резкий, пронзительный звук от чего поневоле искажалось лицо. Переждав эти порывы, он, щурясь, осмотрелся по сторонам. Почти мрак. Многие лампы полопались при взрыве. Тусклого света, еле пробивающегося издалека, не доставало, чтобы что-то отчетливо увидеть.
. Бушевавший огонь погас, оставив после себя закопчённые переборки и подволок ангара. Чуть выше человеческого роста гулял белый дым, который беспрепятственно проходил сквозь прутья решетки, за которыми просматривалась, большая конструкция искорёженного до неузнаваемости рухнувшего крана. От него, вдоль ящиков с оборудованием и контейнеров с водой, безобразной паутиной в разные стороны тянулись троса. Осколки металла и пластика, рассыпанные вокруг, ещё тлели тонкими струйками дыма. Левее, совсем рядом, валялась верхняя часть краба-погрузчика. Его разорвало на куски и вывернуло на изнанку. Картина была не из приятных. Вот только оставалось загадкой: как уцелел он сам? Эту мысль тут же оборвал знакомый звук, донёсшийся издалека. Там, что-то тихо посвистывало, нарушая почти что гробовую тишину.
. - Не может быть.
. Он вновь прислушался к звуку. Свист повторился.
. Размяв немного ноги и затёкший бок, Будан встал и пошёл на полусогнутых. Уткнувшись в прутья, вопросительно взглянул на них. После пробежки вдоль преграды он вернулся на то же место, откуда начал свой путь, и ещё раз, не веря, сделал круг, только более медленно, не упуская из виду верха возникшего препятствия. Ни одной лазейки. Он взаперти, в клетке, и единственный выход из ловушки под ним. Квадратная дверца была открыта и, находясь снизу перевёрнутой клетки, прижата всей её массой. Эта нелепая случайность не укладывалась в голове. Она сорвалась при взрыве, упала и не придавила его? Везенье или злой рок судьбы? Зрительно представив насколько вариантов случившегося, Будан допустил такую возможность и позже даже согласился, приведя для убеждения неоспоримый факт, живого себя.
. - Тоже юмор, - других слов не нашлось.
. Утешало одно: он цел и не вредим, отчасти, конечно, и это после всего, что случилось. Угнетало другое : сидеть взаперти и, кроме того, где-то рядом был чужой. Вот только где он и жив ли он, время покажет. В любом случае протирать штаны Будан не собирался, и, приняв решение, он стал искать выход. Для начала клетка была полностью обследована на наличие трещин и изломов. Они могли образоваться в момент её падения. После тщательного ощупывания и подёргивания ничего не обнаружилось. Вторая фаза. Освобождение при помощи подручных средств, коих в округе было пруд пруди. На практике применялась любая идея, при этом использовались все предметы в поле досягаемости. После получаса безрезультатных попыток Будан устал думать и что-либо делать. В конечном итоге главной его идеей было раздвинуть прутья решётки. Это возможно, если есть верёвка и труба или любой другой инструмент, способный их заменить. Связываются два прута между собой, а трубу используют как рычаг для их стяжки. Или же берётся какой-нибудь предмет чуть шире расстояния просвета между прутьями и постепенно вбивается как клин. Теоретически при наличии подручных средств всё должно получиться. На практике вышло наоборот. Поясной ремень, (единственная найденная верёвка) не выдержал и порвался. Железный клин всё время выскакивал. Сказывалась гладкая поверхность металла решётки и самого клина. Пластик не подходил, он оказался слишком хрупким и гибким. С деревом было бы проще, но этого дорогостоящего материала на борту не было. Так что сдвинуть, раздвинуть, приподнять, перепилить, перекусить не получилось.
. Усевшись посреди своего нового дома, он откинул в сторону найденный им кусок колотой шестеренки и безнадёжно свесил руки, отмечая для себя, что в ангаре стало чертовски холодно. Лёгкая усталость и жар разогретого в работе тела не скрыл от него этого.
. - Хоть еда есть, – вздохнув, подумал Будан.
. В клетке и чуть дальше за её пределами были разбросаны пакетики с сухой провизией: лапша, рис, картошка и даже сушёные яблоки. Чего здесь недоставало, так это воды. С мыслями о ней подступила жажда, но ещё не настолько, чтоб бить в колокол. Стерпится.
. Неожиданно из-за угла, объезжая препятствия выехал возмутитель спокойствия, который недавно насвистывал из темноты. Робот-уборщик, на которого без слёз смотреть было просто нельзя. Весь закопченный, с пошарканным и местами дырявым от шрапнели корпусом, он проследовал к шахте мусорасбора и, весело присвистнув, вставил ключ в устройство замка. Люк, притопленный в палубе, открылся, и всё содержимое его мешка разом улетело вниз. Вытащив ключ, он опять весело присвистнул и поехал по своим делам.
. - Вот и нет моих патронов, - усмехнулся Будан и, вытащив из-за пояса пистолет, положил его рядом. – Теперь ты мне не нужен.
. Посмотрев на пакетики с едой, он взял один и, решив, что это не то, что ему нужно, откинул в сторону. Взял другой. Сушёные яблоки оказались кстати, и, с аппетитом умяв пакетик, он принялся за второй. Взгляд бесцельно блуждал по перевёрнутому ангару, и голову посещали неопределённые мысли. Опять зачесалась укушенная рука, и с пришедшим зудом появились опасения о заражении. Присмотревшись к укусу, Будан не увидел глубоких дыр от клыков, только опухоль и небольшая бороздка. Ничего, всё обойдётся. И с чего он взял, что должны быть дыры и именно от клыков?
. Где-то вдалеке зажужжала система подачи воздуха, и белый дым стал потихоньку развеиваться. Будан открыл счёт. Это первый раз за час. Предположительно, конечно. Часов у него не было и пришлось установить свой временной цикл, ориентируясь на систему подачи воздуха. Она просто обязана работать по заданной программе, а следовательно, и заданному времени. Так, одно занятие он нашёл.
. - Стой, раз два, - остановил свой блуждающий взор Будан.
. Развеянный потоками воздуха дым немного расширил границы видимости. Метрах в пяти, возле изуродованного крана, лежал автомат. Чуть дальше он различил механическую руку чужого, которая выглядывала из-под завала пластика и кусков железа. Жив ли тот, Будан не знал, да и не мог знать. По крайней мере, рука не шевелилась.
. - Привалило сучонка, - мысленно съехидничал Будан.
. Мимо опять проехал робот-уборщик и, проделав туже операцию, что и три минуты назад, уехал.
. Последующий час Будан провёл в полном молчании, изучая свою территорию и изредка поглядывая в сторону чужого. Заняться было нечем. Решив тряхнуть стариной, он быстро разобрал ставший уже родным пистолет. И немного подумав, почти что также быстро собрал, чувствуя, что в былые времена делал это гораздо проворнее. Убравшись в клетке, он выкинул за её пределы весь мусор и разложил по видам собранную провизию в небольшие кучки, выделив для всего этого отдельный угол. Больше всего было риса, ровно сорок пачек. На втором месте оказалась картошка, затем шла лапша и на последнем месте - яблоки. Их насчитывалось всего семь упаковок.
. Утомившись от непосильного труда, Будан присел, грозно осматривая территорию. Неугомонный робот в сотый раз проехал к полюбившейся шахте и, избавившись от мусора, умчался за новой партией. Ещё через пятнадцать минут Будану захотелось пристрелить механическое существо. С этим желаньем о расправе он вскоре и уснул.
. Проснулся Будан от свиста. Поймав себя на мысли о проклятом роботе, он решил не вставать, ведь ему снился прекрасный сон и прерывать его, не хотелось. Но свист не утихал, и, кроме того, были слышны шорканье, скрип и щелчки. Будан привстал. Ещё слипшимися глазами попытался разобрать, что же происходит.
. Издавая жалобные звуки, робот-уборщик буксовал на месте и пытался вырвать свой наполненный мусором мешок из механической руки чужого, пришедшего в себя. Позже выяснилось, что ноги чужого были придавлены упавшим краном, а остальная часть тела покоилась под кучей мусора.
. - Эй, ты! Морда! А ну отпусти его, – Будан сразу протрезвел ото сна, и поднялся. В нём шевельнулось подобие солидарности. – Эй! Ты что, глухой?
. Не зная, что делать, он осмотрелся вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого. Захотелось что-нибудь швырнуть, но ничего подходящего не нашлось, кроме пистолета, а его выкидывать не хотелось. Клетка была пустой, не считая провизии, да и вокруг неё палуба почти что блестела. Постарался робот. Получалась, что недавняя генеральная уборка обоим вылезла боком.
. - Эй, я кому сказал, - Будан стал дёргать прутья клетки, будто это чем-то могло помочь.
. Бегающие в поисках возможной помощи мысли остановились на одном варианте, на гайках. Будан вспомнил про гайки в своих карманах и поспешно достал одну. Ухмыльнулся, подкинул её в руке, прицелился и со словами “держи морда” метнул снаряд в богомола, вложив всю свою силу. Первый бросок был неудачным, как и второй. С третьей попытки гайка угодила точно в шлем, чуть выше левого сетчатого глаза. Голова чужого откинулась, рука разжалась, отпуская мешок. Освободившийся робот крутанулся вокруг своей оси и, недовольно свистнув, поехал к мусорному люку. Чужой, так же как и Будан, проводил его взглядом. Сделав свои дела, робот по привычной траектории поехал назад.
. - Стой, - сказал Будан, увидев, куда тот направляется. – Робот, стой. Эй, железяка.
Стоять!
. Было поздно. Опять в ангаре раздался жалобный свист. И снова пришлось использовать тяжёлую артиллерию. Истратив ещё две гайки, Будан довольно улыбнулся. Робот также довольно присвистнул и, крутанувшись, продолжил свой путь.
. Будан многое повидал на своём веку. Побывал в сотне передряг из которых казалось не было выхода. Видел то, что другие видят только на обложках журналов и в кино. Но в такое он вляпался впервые. Всё было нелепо и смешно. Подкидывая в руке увесистый болт, он ходил по клетке взад-вперёд, ожидая появления своего любимца. Ведь он защитник обездоленных и угнетённых. Именно в этой роли сейчас был трудолюбивый робот. Изредка посматривая на чужого, Будан приговаривал:
. - Ну что, морда, это для тебя.
. В ответ тот издал забавную трель и посмотрел в сторону, откуда должен был появиться робот. Прошли минуты и он, появился. Такая задержка была очевидна для Будана. Залежи мусора оскудели в этих местах, а тот, что ещё остался, был слишком велик. Теперь роботу приходилось ездить за ним гораздо дальше.
. Гайка была на взводе. Артиллерист в полной боевой готовности. Робот спокойно проехал мимо чужого.
. - Отставить, - расслабился Будан. - А знаешь, приятно осознавать, что у тебя есть мозги.
. Что-то щёлкнув в ответ, чужой стал освобождаться от завала, уже не обращая на робота ни какого внимания.
. Наблюдая за ним, Будану даже стало его немного жаль. Ведь у бедняги нормально работала только одна рука. Вторая всерьёз подводила. Её повреждения были видны даже невооружённым глазом. Металл замят и местами порван. Кое-где наружу вылезали провода, у пятипалой кисти не доставало одного механического пальца.
. С трудом откинув в сторону кусок железного листа, который сейчас мешал больше всего, чужой раскидал лёгкий пластик и снял со спины свой чёрный рюкзак. Немного повозившись, он достал из него какой-то прибор. Вставил его в углубление на рабочей руке и крутанул. Устройство с характерным звуком зафиксировалось, слившись воедино. Следующей по очереди шла стальная балка, слишком тяжёлая, чтобы её отодвинуть или спихнуть. Изогнутой серединой она лежала на пояснице чужого, сильно стесняя движения. Будан непонимающе смотрел, что тот будет делать, и тут же отшатнулся, прикрывая глаза руками. Между трансформированной рукой богомола и балкой проскочила дуга яркого света. Это была сварка.
. У Будана ёкнуло сердце. Не от страха. Скорее всего, от бессилия перед фактом, что чужой может освободиться.
. Ожидаемого звука сварки не было. Лишь шипение расплавленного металла, да синеватый свет, озарявший ангар. Часть отрезанной балки звонко упала, сварка потухла. Чужой закопошился. Будан, стоя всё это время спиной, развернулся посмотреть, что же происходит. Опасения подтвердились. Чужой отталкивал от себя отрезанную часть конструкции. Справившись с ней, он откинул вторую половину балки, которая к этому моменту стала легче. Повернулся в сторону сержанта, дважды отрывисто щёлкнул и возобновил резку металла там, где были зажаты его механические ноги.
. Будан стиснув зубы, взвыл. Нужно искать выход, но где? Подручных средств для освобождения из клетки нет, как нет в ней слабых мест, которые могли образоваться в
момент её падения. Проверено сотню раз. Но жить хотелось как никогда. Доберётся чужой до автомата и всё. Начались безрезультатные попытки спастись. По несколько раз проверяя на прочность прутья, он метался из угла в угол. Будан даже попытался приподнять край клетки, явно переоценивая свою немалую силу. Уже не обращая на яркий свет, исходящий от сварки, он посматривал на чужого.
. Протиснутся между решётками не получалось. Раздвинуть тоже. Подпрыгнув, он зацепился за верх руками и, перевернувшись, как акробат, упёрся ногами в прутья, пытаясь оттянуть хотя бы один из них. Сил не хватало.
. Позади синий свет стал терять свою яркость, всё меньше озаряя ангар, и неожиданно потух. Будан остановился, повис ленивцем и посмотрел на чужого. Тот копался с рукой. В глазах сержанта появилась какая-то надежда, но наблюдать верх ногами было неудобно. Расслабившись, он свесил ноги и спрыгнул вниз. Немного отдышался, уперев руки в бока, и когда в горле рассосался твёрдый ком, спросил:
. - Барахлит?
. Чужой по-прежнему осматривал прибор, пытаясь, видимо, его наладить. Ничего не получалось. Пару раз яркий свет дуги отрывисто вспыхивал и тут же гас.
. - Вечно что-то не так, – продолжил Будан, успокаивая сам себя и отгоняя мысль, что эта штука может заработать вновь. - Мой пищевой комбайн тоже постоянно ломался, пока я не отправил его в мусоропровод. Пришлось покупать новый. На твоём месте я поступил бы так же.
. Чужой снял сварку и засунул её обратно в мешок, после чего стал осматривать плоды своей деятельности. Добиться нужного результата ему не удалось. Разрез был мал и, кроме того, конструкцию пришлось бы резать ещё в нескольких местах, что сейчас невозможно. Убедившись в этом, он почти что по человечески вздохнул и, прощёлкав серенаду, улёгся на палубе, подперев покалеченной рукой грудь. Будан нервно побродил и, последовал примеру чужого. Присел и немного расслабился. Устроившись в углу рядом с провизией, он стал наблюдать за ним. Создание, наполовину собранное из винтиков и шпунтиков, не внушало доверия и в любой момент могло выкинуть какой-нибудь номер.
. В ангаре воцарилась полная тишина.
. Шли минуты. Опять вдалеке заработала система подачи воздуха и, выдав нужное его количество, затихла. Трудолюбивый робот, почему-то не появлялся и не издавал ни каких звуков. Что с ним случилось, Будан так больше никогда и не узнал. Наверное, застрял или проглотил слишком большую ношу. А может нашёл более подходящую для мусора шахту. Жаль. В этой тишине его весёлого свиста, стало по настоящему недоставать.
. Через некоторое время Будану наскучило занятие наблюдателя, и он решил что-нибудь съесть, будучи полностью уверенным, что враг неопасен. Пища - это жизнь. Без неё плохо думается и ничего не делается. Хотя, что можно делать в клетке размером пять на пять? Размышлять, мечтать. О чём? Не о чем. Жизнь почти потеряла смысл. Осталось лишь достойно её дожить.
. Он разорвал пакетик с картошкою и принялся жевать. Первая порция вполне сносно прошла, учитывая абсолютную засуху во рту. Вторую пришлось пропихивать, накапливая слюну. Вода, как и пища, тоже была источником жизни. Только сейчас недоступным.
. Это проблема. Она возникла лишь по нужде и некстати. Буквально в нескольких метрах от него начиналась вереница контейнеров с водой. Покосившимися рядами она уходила в сторону чужого и дальше под рухнувший кран. Именно там жаждущий влаги глаз выхватил водяные лужицы, отражающие свет ламп примерно в полуметре от чужого. Будан встал и почесал затылок.
. - Эй, ты.
. Чужой молчал.
. - Эй, я с тобой разговариваю, морда, - возмутился Будан, будто его должны были услышать и понять с полуслова. - Не надо делать вид, что ты меня не слышишь.
. Чужой молчал и не шевелился. Смотрел непонятно куда и будто не дышал. На фоне общего беспорядка он казался лишь его фрагментом, не больше.
. - Ты спишь?
. Может, он действительно спит и ничего не слышит. Должны же они спать. Обратись чужой ко мне, и я в ответ хотя бы поднял голову. Просто в этом безмолвии обращаться больше не к чему. После всех сделанных выводов Будан решил, что тот спит.
. Ещё пол часа звенящей тишины и жажды.
. Ни чего не изменилось. Чужой по-прежнему лежал и не шевелился. Его неподвижность стала раздражать. Этому нужно положить конец. Будан прекратил хожденья по клетке и вынул из кармана последнюю гайку.
. Чужой поднял голову и щёлкнул.
. - О, так ты…? - виновато протянул он и спрятал руки за спину, - А я тут это...
. Чужой понял, что хотел сделать человек, и ещё минуту разорялся по этому поводу. Всё что оставалось Будану, это выслушать звонкую трель.
. - Ладно, ладно. Я виноват, - признался он и после раскаянья добавил. - Воды дай.
. Чужой промолчал.
. - Я говорю, воды дай, - Будан указал рукой на воду в контейнерах и лужицы неподалёку.
. Чужой дёрнул головой в указанную сторону и медленно вернул взгляд на человека. Вместо ответа он стал отсоединять трубки, которые были подведены к его шлему. Закончив с ними, чужой засунул пальцы под кольчужную шторку и стянул шлем через верх. До этого момента Будан убивал этих тварей, но никогда не видел их истинного лица.
. Большая, безволосая, вытянутая к затылку голова. Два круглых серо-голубых глаза и широкая переносица с единственным отверстием для дыхания. Ниже, по всем законам природы, небольшой рот с тонкими губами и острый без ямки подбородок. Кожа была гладкой. Ни морщин, ни ямок, никаких либо изъянов, присущих человеческой коже, Будан не заметил. Даже цвет был схожим, только имел свой рисунок в виде волн и закрученных барашков. Он начинался с макушки там, где у человека росли волосы, а заканчивался под подбородком, постепенно растворяясь на шее.
. Аккуратно положив шлем на палубу рядом с собой, чужой несколько раз отрывисто щелкнул, кривя губы в букву “о”.
. Как нестранно, вместо ожидаемых жёлтых клыков, сержант увидел обычные, ровные зубы. Только намного мельче. Это сходство немного шокировало, и, желая найти сходства ещё, Будан заглянул в его глаза. Серое яблоко и слегка мутный, вертикально-вытянутый голубой зрачок. Ничего общего, как ему показалось, только живой блеск и разум, присутствующий в них.
. - Ты что-то сказал?
. Чужой повторил свой недавний диалог и поправил изуродованную механическую руку под грудью, будто приготовился к чему-то. Чувствуя будущий успех в переговорах, Будан принялся популярно объяснять ему, что от него требуется. Постоянно повторяя одно и тоже слово, он тыкал пальцем на воду и изображал пьющего. В ответ богомол стал кивать и временами даже поддакивать. Неожиданно для Будана, он остановил его объяснения и, вытянув здоровую руку, показал куда-то за спину человека.
. - Что? – развернулся с серьёзным видом Будан и осмотрел всё, что было за ним.
. Ничего такого он не увидел. Те же ящики и контейнера. Всеобщий беспорядок. И если его хотели предупредить об опасности, то в темноте он не увидел ничего, от чего можно было бы её ждать. Жест чужого остался неразгаданным, и, вернувшись к объяснениям, Будан вдруг остановился. Ещё раз он посмотрел за спину и увидел пакеты с едой.
. - Ах, ты, сучонок, - с улыбкой на лице Будан повернулся к чужому. - Есть хочешь?
. Дело принимало новый оборот. На взаимовыгодных условия, теперь можно было достичь согласия. Будан не был торгашом, но нужда заставляла быстро освоить эту профессию. Взяв пакеты с продуктами, он сел у решёток поближе к чужому. Отложил от основной кучи два с картошкою и начал торги.
. - Давай так, ты мне воды, а я тебе вот, картошку, - естественно речь сопровождалась жестами. - Ну как, идёт?
. Богомол привычно щёлкнул и понятно для обоих мотнул головой.
. - Значит, нет, - Будан добавил к картошке пакет с рисом, - а так?
. Чужой сказал “нет” и указательным пальцем пятипалой руки два раза ткнул в палубу.
. - А жирно не будет?
. На самом деле Будан знал, что вода ему сейчас более необходима, чем пища. Но уступать врагу не хотел. Ещё его беспокоил вопрос передачи товара. Он с лёгкостью докинет пакеты, но как получит воду, не понимал.
. - Послушай, морда, я пойду на твои условия. Но это будет зависеть от того, сколько воды ты дашь. Понимаешь?
. Морда понимал и достал из своего чёрного мешка сосуд в форме цилиндра, ёмкостью грамм в триста. Что внутри Будана не интересовало, но чужой выкрутил с боку крышку и вытряхнул из него какие-то побрякушки. Затем, выбрал наугад одну трубку, идущую из-под брони вдоль своей тонкой шеи, и буквально вытянул её наружу. Темно-синяя жидкость крупными каплями запачкала шею и грудь чужого, ручьями стекая на палубу. С интересом, Будан смотрел, как он продул трубку, избавляясь от остатков жидкости, и, выгнув, придал ей прямой вид. Получилась соломинка длинною примерно семьдесят сантиметров. И вот наступил момент, когда богомол стал наполнять сосуд водой из ближайшей лужи. Всасывая в соломинку воду, он пережимал её и с другого края переливал в цилиндр. Через несколько минут ёмкость была полна до краёв. Закручивая крышку, чужой щёлкнул.
. - Хорошо, - Будан встал и по очереди перекидал пять пакетов. - Давай воду.
. Чужой положил цилиндр и аккуратно катнул его. По ровной палубе он достиг края клетки и угодил в жадные руки сержанта. Сделка состоялась, и все были довольны.

отредактировано: 23-01-2005 15:05 - DOMIN