...Он занес над головой меч и яркие искры пласени блеснули в его глазах.
Мертвую, дрожащую, словно набирающую воздуха в грудь тишину сразил истошный крик, приглушенный топот копыт и частый, лишенный ритма и мелодии звон мечей...

Он открыл глаза, посмотрел на свои руки, резко закинул голову и зажмурился.
Он знал, что это скоро кончится...

А ведь он любил его...
Любил этот укутанный туманом и французкими духами город, любил его людей, его нравы, его одновременную одинаковость и неповторимость.
Он был готов умереть за него...

Он достал сигарету и глубоко затянулся, почувствовав как едкий дым, словно бесформенный паук заполняет его легкие, оставляя терпкий привкус во рту и легкое, но очень колючее жжение в горле.
Он был готов умереть за него...

А еще он любил ее! О, как же он любил ее. Каждое утро, когда она просыпалась, он варил ей кофе, а она, проскользнув легким ветерком своей ночнушки через спальню, парила над паркетным полом и закрывалась в ванной.
Как же он любил ее!

Оранжевый огонек проснулся между его пальцами, как лампочка в которой вдруг повысили напряжение и тонкая струйка дыма скользнула к окну и рассеялась в неизведанном в ожидании, вероятно, лучших времен.

Как же он хотел умереть тогда...
Он просто должен был
умереть тогда...
Он хотел быть
рядом с
ней...
Он...