Я пакет.
Обычный прозрачный полиэтиленовый пакет с ручками. Признаюсь, осознать себя пакетом было нелегко. А случилось все так.

***

В один осенний день я проснулся от сильного удара и пришедших вместе с ним новых необычных ощущений. Глаза сразу не открыл – боязно. Неведомая сила держала и влекла меня за собой. Иногда в своем движении я натыкался на что-то и начинал быстро вертеться. Чувствовалось напряжение, нет, скорее натяжение во всем теле, и в тоже время тела как будто не было, пошевелиться было невозможно. А внутри – тяжесть, что-то большое, инородное… Эти ощущения не покидали меня минут десять и я открыл глаза.
Как вы думаете, что я увидел? Я увидел сразу все! Меня охватила паника, я ничего не понял, не понял, как говорится, злой шутки судьбы, и испугался еще больше. Хотелось закрыть глаза и ничего не знать и не видеть, но, как тут же выяснилось, глаз у меня не было, точнее, глазами было все мое существо. Оставалось только смотреть.
Тяжесть, которая была у меня внутри, оказалась несколькими консервными банками, батоном хлеба, шоколадкой, пачкой чая, зеленого, как сейчас модно, и парой апельсинов. Внизу тянулся серый асфальт, слева мелькали красивые женские ноги в красных туфлях на высоком каблуке. И тут я понял, обо что периодически ударялся. Неужели эти женские коленки «вдохнули в меня жизнь»!
Как я стал пакетом? Реинкарнация, жизнь после смерти! В виде пакета?! За что такое наказание, за какие грехи?» - думал я в ту минуту, и все больший ужас охватывал меня, я стал вспоминать свою прежнюю жизнь, жизнь успешного «продажника», кто не знает, менеджера по продажам, всю жизнь работавшего в поте лица и языка, что скрывать, продавая товары и услуги, зарабатывавшего и еще раз зарабатывавшего нелегким трудом, и что в итоге - пакет! Какая вселенская несправедливость! И почему я помню прошлое и не помню своей смерти?
Мы тем временем уже поднялись на лифте, вошли в квартиру, и я оказался на полу. Сняв туфли, женщина отнесла меня на кухню и избавила от нелегкого груза. После этого я был смят ее нежными ручками и бесцеремонно засунут в глубь большого черного пакета к другим таким же, как я, шуршащим пакетикам. «Братская могила», - промелькнула в моей голове ассоциация.
Поскольку у меня к тому моменту появилась масса «жизненно важных» вопросов, я даже немного обрадовался, попав в общество подобных. «Добрый вечер!» - сказал я или подумал, что сказал. Ответа не последовало. Результатом второй попытки также явилась тишина. «Ну что с пакетов взять?!» – сердился я мысленно. Я всегда знал, что кошки могут общаться с кошками, ежики с ежиками, и естественно предположил возможность общения между пакетами. Так вот - пакеты не общаются между собой.
Тем временем вечерело. Сначала на кухне суетились, видимо она, потом слышалось звяканье посуды и тихое чавканье. А мне не хотелось ни есть, ни пить. Пакетной природой эти удовольствия не предусмотрены. Потом все стихло, погасили свет, а вместе с ним погас и лучик, пробивавшийся ко мне через дырку в большом пакете. Я один.
Постепенно страх сменило неверие. Все происходящее по своей фантастичности походило на сон, кошмарный. Я даже пытался проснуться. У меня обычно получалось по своей воле выходить из снов. В какой-то момент я понимал, что сплю, а потом от страха или неприятных ощущений решал проснуться и делал это. Такие мои пробуждения можно сравнить с освобождением от пут, некоего большого пространственного кокона. Как только мною овладевало желание проснуться, все вокруг превращалось в темноту. Я будто переходил грань между сном и реальностью. Пытаясь открыть глаза, я подавался вперед мысленно, не в силах пошевелиться – мое тело спало. Что интересно, я всегда успевал проснуться, прежде чем случится что-то ужасное.
В своих ощущениях снов я еще не обманывался. Но на этот раз фокус с пробуждением не удался. Я оставался пакетом, даже пуще того, будучи пакетом, - уснул.

***

Сон выдался на редкость спокойный, почти покойный. Первый раз за долгое время я не скрипел ночью зубами. У меня же не было зубов! Такое необычное состояние, когда у тебя ничего нет. И тебя самого как будто тоже нет. Но я был и проснулся от того, что в меня положили книгу. Почему из такой массы пакетов для этой цели выбрали именно меня – загадка.
Мы вышли из подъезда и направились, по всей видимости, к метро. Все те же виды: красные туфли и асфальт. Я взглянул «вглубь себя» – там лежал сонник. «Как символично - подумал я тогда, - Ненужная и даже вредная книга. Интересно, есть ли там что-нибудь про пакет? Например, если вам приснилось, что вы пакет, ждите удачи или вы сошли с ума, или умерли…»
Утреннее метро не сулило много радости. Как обычно бывает, двери открываются и в битком набитый вагон вталкиваются еще несколько человек. Мы с красными туфлями оказались самыми нерасторопными, и часть меня зажало между дверями. Будь я физически человеком, то покраснел и смутился бы. Мне всегда становилось не по себе, когда прихлопывало или задевало дверями плечо или ногу. Как будто случалось что-то неприличное. Конечно, это глупости, теперь мне было все равно.
Пережив еще пару подобных неприятных моментов, мы вышли из метро. Когда поднимались по лестнице, навстречу спускались люди с мокрыми зонтами и куртками. На улице она открыла зонт, и мы зашагали вперед по мокрому тротуару.
Дождя, правда, не было, но разве это может помешать открыть зонт? Тем более вся улица пестрела зонтами. Я даже сначала подумал, что со мной дело обстоит еще хуже, чем предполагал сначала. Но нет, это не я сошел с ума, а все остальные. Немного погодя, она заметила, что дождя нет, и закрыла зонт, подтвердив мои метеонаблюдения. Забавная штука все-таки получается – когда дождик уже прекращается, люди по инерции продолжают ходить под зонтами, и мало того погодным ориентиром служат не капли на лужах, а сами прохожие. Если все под зонтами, то и я тоже! Что-то слишком много мыслей для пакета!
Как все, мы дошли до офисного центра. Ко входу стягивались люди в деловых костюмах, муравьишки с дипломатами. Совсем недавно я тоже так ходил: куча макулатуры сопровождала меня повсюду, и телефон – неотъемлемый атрибут делового человека начала 21 века. «Белый воротничок» стал белым пакетом. Не могу понять одного! Почему я помню свою прежнюю жизнь? Хотя почему я не должен ее помнить? Кто знает, как бывает? Верно говорят, что человек продолжает жить в своих творениях. Если развить эту тему, то получается, что человечество тоже продолжает жизнь в своих творениях. А я как представитель этого человечества продолжил жизнь в пакете, творении людском.
За размышлениями я не заметил, как мы оказались в офисе или конторе. Столы, компьютеры, кондиционеры – все по западному образцу.
- Доброе утро, Любочка! Я тебе принесла, что обещала. – сказала она топающей навстречу тучной даме неопределенного возраста и протянула вперед руку со мной.
- Привет! Спасибо! – Расплылась в улыбке Любочка, приняла меня и, обернув вокруг книги, прижала к своей большой мягкой груди. «Мама…» - только и подумалось мне.
Так прошло расставание с женщиной в красных туфлях. Теперь я был во власти новой спутницы, тут же увлекшей меня за собой. Мы вышли на балкон. Сильный порыв ветра встретил нас там. Я встрепенулся и зашуршал, узнав ветер позднего октября. Последнее, что я помнил из человеческой жизни был именно ветер, взъерошивший меня утром при выходе из подъезда.
Любочка закурила, вытащила книгу и принялась ее внимательно изучать, держа сигарету во рту. Я остался висеть на ее пухлых пальчиках, подаваясь за ветром с каждым новым порывом. Любочка расслабила пальцы, и очередной порыв ветра с легкостью сорвал меня с них и подхватил. А она даже не попыталась меня удержать!
Через мгновение наполненный воздухом я поднялся выше крыш, еще немного и коснулся бы облаков. Ребяческий восторг, пушинка, легкость и … В один миг все переменилось. Я радовался своему воплощению, силился кричать, не боясь нарушить чей-то покой, от восторга разрывалась душа. Казалось, что еще чуть-чуть и она отделится от пакета и полетит свободно за ветром или против него. Однако чуда не случилось. Ветер играл со мной до самого вечера, швыряя в разные стороны, то унося высоко в небо, то возвращая вновь на землю.
Внизу ходили люди, ездили машины. Полет перестал приносить радость уже часа через два. Я желал по своей воле лететь, но ветер гнал меня. К вечеру он приутих, и я стал снижаться. Открылся вид на помойные баки с шуршащими в них мусорными пакетами. Казалось, они пытались вырваться из плена и улететь, но не могли.
Приземление вышло плавным на тротуаре рядом с лужей, в которой закончил свои путешествия другой пакет. Отяжеленный водой и грязью, он был безнадежен. Возможность такого мрачного будущего напугала меня. Дальше было еще хуже. Появился дворник, метлой он ловко подцепил моего соседа и отнес в мусорный бак. Пришел мой черед – оставалось совсем немного до роковой метлы, когда ветер вступился за меня – дернул, будто за веревочку, и протащил по асфальту, оставив человека с метлой позади. Но тот так просто не успокоился, он решительно последовал за мной. «Два раза подряд не везет!» - обречено думал я, но ошибся, потому что в ту же секунду ветер оторвал меня от земли и понес, доставив к окнам верхних этажей.
Теперь я парил. Мне ничто не мешало тихо плыть мимо окон и заглядывать в них. Одно, второе, третье… За ними тепло. Я не ощущал холода физически, но в мыслях мерз от одиночества. Покачиваясь на воздушных волнах, я завис у очередного окна. Среди горшков с цветами я не сразу разглядел голову ребенка. Малыш стоял, едва касаясь подоконника подбородком, возможно, он даже специально встал на цыпочки. Он смотрел на меня, а я на него.
Наше свидание прервал новый воздушный поток, повинуясь ему, я развернулся. Ветер раскачивал меня, попеременно то надувая, то сдувая. Неуклюже я полетел прочь от окна все дальше и даже не мог обернуться, чтобы посмотреть назад еще раз на это детское личико и глаза, видевшее, как мне показалось, нечто большее, чем просто пакет.
Вороны летели мне навстречу. «Что будет?» – подумал я. Они пролетели мимо, не обратив внимания на кусочек полиэтилена. Я поневоле продолжал путешествие. История с дворником меня ничему не научила, стоило мне опять плохо подумать о своем состоянии, как оно стало еще хуже.
Пролетая мимо дерева, я зацепился за ветку. Ничего удивительного, до меня это случалось не с одним пакетом. Обычно на ветру они запутываются в ветках еще больше и превращаются в лоскутки.

***
С того дня я оказался привязан к дереву. Хотя дерево – это слишком громко сказано. Деревце, скорее. Моя чахлая городская рябинка росла одиноко на газоне, прилегавшем к жилому дому. Она была любимицей собак, точнее, кобелей. Не дарило ей здоровья близкое расположение оживленной улицы. Похвастаться высотой и стройностью она увы не могла.
Грустно, одиноко и скучно. Так прошла осень, и так я встретил зиму. На меня лил дождь, сыпал снег. Грусть приходила с мыслями о лоскутках, на которые должен был разорвать меня ветер. Тогда я думал, в каком из них останется моя душа или она будет во всех лоскутках? Или, может, на этом все. Точка.
Я возвращался в прошлое и никак не мог вспомнить момента смерти или чего-то подобного. Может, это какой-нибудь эксперимент, гипноз или мое помешательство. Вдруг я человек, возомнивший себя пакетом и не способный с этим смириться. Может все это иллюзия?
Последние два года я был настолько увлечен работой, что почти перестал общаться с друзьями. Девушки у меня не было. Единственные, кто мог волноваться и думать сейчас обо мне – родители. Такой вот я жалкий пакет. Приободрился немного, когда представил, что у меня долгожданные выходные, которые в человеческой жизни я провел бы, скорее всего, у телевизора. Обычно сначала я тупо смотрел его, приходя в себя, потом начинал думать, но не успевал понять, что в жизни меня не устраивает, потому что приходило время идти на работу.
Сейчас я смотрел по сторонам. Когда облетели листья, пакеты стали видны на многих деревьях. На каком - один, а на каком - два или больше. Другие же пакеты, как перекати-поле, бегали по заснеженным газонам и дорогам, а иные взмывали высоко, как я когда-то.
Жаль, что теперь я не могу встать и пойти. В детстве я как-то сорвался с яблони, но не упал, а зацепился штанами за ветку, повис и никак не мог высвободиться. Прохожий дядя спас меня. За время, пока я вишу на этой рябине, мимо прошли сотни дядь и теть, но никто не помог мне. Правда, досадно? Иногда кажется, что меня поставили в угол и забыли. А я волей не волей размышляю о своем поведении, то обижаясь на всех, то, наоборот, чувствуя себя виноватым.

***

Зима, ночь, черное небо надо мной. Ветер яростно атакует. «Хочу высвободиться!» – загадываю я желание, провожая взглядом летящий мимо пакет. Тут же ветер ударяет с такой силой, что моя ветка не выдерживает, ломается и летит вниз. Наконец, я свободен!
Меня выбрасывает на дорогу. Снег бежит вперед по асфальту вместе со мной, стелится поземкой, оставляя причудливые живые узоры. Я вновь радуюсь полету.
Свет фар приближавшейся машины настиг меня. Я лечу прямо на нее и никак не могу отделаться от дежа-вю. Еще один рывок и врезаюсь в лобовое стекло, смотрю в салон и вижу себя! Мое скучное, уставшее лицо: мои глаза, нос, губы. И сразу вокруг возникает темнота и вместе с ней приходит ощущение сна.
Далекая детская комната явилась мне, она кажется слишком большой, как будто стены раздвинулись. Я лежу на кровати, завернутый в одеяло, мне неудобно, руки и ноги не слушаются. Но есть надежда, надо проснуться. Я сопротивляюсь… Наконец, открываю глаза. Сразу же ослепительно-яркий свет заставляет меня зажмуриться. Делаю вторую попытку. Вижу в окно клочок голубого неба, слышу совсем рядом голоса и карканье ворон.
Я вернулся!

Лена Сви,
август 2004

Да простит мне это Сви, за то что я выложил это без её разрешения....
но мне понравилось...