Прогулка под дождем.
Вход в парк стал платным.
Обходим стороной народные гуляния.
Лодочной станции и проката водных велосипедов больше нет.
Аттракционов столь любимых мною в детстве тоже нет.
Пруд зарос. Там, где отец чуть не устроил кораблекрушение на прокатной лодке – тростник.
Тихая летом плотина превратилась в водопад.
Парк стал заповедником.
На том месте, где мы ловили раков – птичий загон. Наверное, это лебеди-шипуны, о которых говорится в буклете. Пока только гадкие утята.
У благородных маралов линька.
Таинственное запустение и нищета. Везде следы попыток хоть что-то сохранить. Не могу оценить, успешны ли эти попытки.
У жаб брачный сезон. Жаль, что звуки не воспроизвести.
Китайский ресторан в Петергофе в очередной раз доказал, что изнутри я гораздо больше, чем снаружи.
Кто-нибудь знает почему Ораниенбаум называют Ромбовом? Тридцать лет сама его так называю, а почему так, заинтересовалась только сейчас.отредактировано: 07-11-2005 04:37 - Tara