Сожму в руке пыль. Разожму – засияет свет.
Все мысли о людях, о мире – грядет война.
Молчу о себе, пускай думают – бога нет.
Жаль грешных, чья грудь колесом, колеёй – спина.

Было вначале слово и все дела.
Дела-то остались, а слов уже век как нет.
Мне наплевать, но по небу идет молва,
Что на земле панацею храню от бед.

Примешь – отпали крылья, тускнеет нимб.
Всюду соблазн и порок, что ни шаг, то грех.
Ищите, чешите затылки, дробите лбы.
Я спрятал ее на виду, ей страж – человек.

Но что в том за толк? Человек человеку – волк.
Тем паче приняв панацеи моей сто грамм.
Без закуси, прячась от близких, воруя, в долг,
Но – выпил. Стал богом. Себе. Наказаньем – нам.