Запись 17127. Официальная. Введена 11 марта 2278 года. База 148 Тритония, 15:40 стандарт по Земле.

При разборе завалов цепного обрушения в центральной части полей ветвистых сталагмитов "Эрикс-191" обнаружены обломки пранспортно-манипуляционного агрегата класса "Этернатор" с пилотом в камере витрификатора. В стыковочном узле агрегата обнаружена камера пироимпульсного витрификатора первого поколения с человеком внутри.

18:37 стандарт по Земле.
Камеры витрификаторов переданы в медицинский центр космопорта 41 Сатурн. Предположительное время доставки - 27 марта 2278г. Сопровождающий - Эдвард Ларсен.

Конец записи.

Запись 19114. Официальная. Введена 29 марта 2278 года. Медицинский центр космопорта 41 Сатурн. Отделение реаниматологии и восстановительной медицины.
11:48. Камеры витрификаторов с заключенными в них пострадавшими доставлены и переданы в распоряжение технической службы.
11:58. Начата процедура декриогенизации.
15:00. Секция восстановительной хирургии. Воостанавливающий реаниматолог - Джон Вольтейн, ассистент Эдвард Ларсен.
Данные о пострадавших:

1) Мужчина, приблизительно 26 лет, имел в момент витрифицирования при себе документы на имя Мариуса Сагенса, оператора систем мониторинга окружающей среды базы 148 Тритония. Состояние крайне тяжелое. Обширные повреждения брюшной полости, лицевой части черепа, головного мозга и глаз. Все повреждения получены при витрификации из-за нештатного протекания процесса в витрификаторе II поколения. Вероятность полного восстановления жизнедеятельности крайне мала.

2) Женщина, ориентировочно 20-23 лет, личность откончательно не выяснена. Состояние тяжелое. Полное разрушение лицевой части черепа без повреждения головного мозга(!). По всему телу многочисленные мелкие повреждения кровеносной и лимфатической систем. Повреждения глаз отсутствуют(!). Вероятность полного восстановления жизнедеятельности - относительно велика. Витрификатор I поколения.

17:40. Пострадавшие переданы в операционную.

31 марта 2278 года.
18:15.
1) Проведена операция по восстановлению жизнедеятельности пациенту:
Мариус Сагенс. Восстановлена деятельность головного мозга на 60%, опорно-двигательной системы на 80%. Полностью восстановлена работа кровеносной, лимфатической, центральной нервной и пищеварительной систем. Зрение восстановить не удалось. Пациент в состоянии глубокой комы. Проводится постоянное наблюдение за его состоянием. Лечащий врач - Роберт Мердок.

2) Проведена операция по восстановлению жизнедеятельности пациенту:
Кари Флайт (личность установлена). Полная реставрация лицевой части черепа и мягких тканей лица информационно-активным материалом. Мимическая активность полностью сохранена. Структура лица полностью восстановлена. Опухолевый послеоперационный синдром выражен слабо. Работа кровеносной и лимфатической систем восстановлена на 99%. Пациентка в состоянии глубокого управляемого сна. Наблюдение - в общем порядке. Лечащий врач - Эдвард Ларсен.

Конец записи.

Запись 387. Приватная. Введена 15 апреля 2278 года: Эдвард Ларсен.

Что-то происходит. Сегодня я снял моей новой пациентке защитную маску с лица. Наши товарищи отлично справились с поставленной задачей. Ее лицо восстановилось в точности таким, каким выглядело на фотографии, той, что нашли под куском отслоившегося защитного покрытия камеры ее витрификатора. Правильное, симметричное женское лицо с чуть крупноватыми чертами. Относительно высокий лоб, ровные тонкие брови, густые пушистые ресницы. Она красива... А я впервые со времени окончания стажировки смотрю на пациента не как на результат плодотворной работы, а просто как на человека. И даже как на нечто большее. Что творится со мной? Уж не подкрался ли ко мне "синдром сострадания"? Если так, придется менять работу, а может быть, и специализацию...
Моя подопечная очень долго провела в состоянии сна, поэтому я принял решение поместить ее в восстановительную минеральную ванну. Это позволит сперва заменить управляемый сон обычным, а потом мягко пробудить ее. Почему-то в этот раз я не стал звать на помошь никого из обслуживающего персонала центра, а сделал все, что нужно сам и написал в регистрацонном журнале слова: "под личную ответственность". Перенеся и уложив Кари на на анатомическую опору ванны, я аккуратно снял с ее головы флизелиновую хирургическую шапочку, отпустив на свободу длинные прямые волосы темно-русого цвета с золотым оттенком. Они разметались волной и чуть заметно мерцали в голубоватом флюоресцентном свете. Длинные волосы нелюбимы исследовательницами дальних планет, но именно это спасло девушку от повреждения мозга при заморозке в витрификаторе первого поколения. Об этом свидетельствует протокол операции.
Включив термостаты, циркуляцию и кондиционеры, я приготовился закрыть полупрозрачную шторку ванны, и снова поймал себя на мысли, что лежащая передо мной девушка очень красива. Пожалуй, за весь срок учебы и работы по врачебной специальности мне не доводилось встречать никого красивее нее. Несколько выше среднего роста, очень ладная, с белоснежной кожей и высокой, правильной формы грудью. Плавные, словно струящиеся линии тела создавали ощущение нежности и вместе с тем потаенной, невыражаемой мощи. Она лежала передо мной в глубоком, безмятежном сне и я в открытую залюбовался ею, положив руку на фиксатор шторки ванны...
В коридоре послышались шаги. Я нашал на фиксатор, шторка неслышно задвинулась. Я нажал кнопку на браслете-информаторе. Когда моя пациентка проснется, браслет подаст мне сигнал. А теперь я пойду в архивную секцию, там уже должны быть готовы копии протоколов распознавателей речи агрегатов, на которых работали пострадавшие. Эти протоколы помогут мне в моем собственном маленьком расследовании этой, непонятно почему так задевшей меня катастрофы.

Конец записи.

Запись 412. Приватная. Введена 18 апреля 2278 года: Эдвард Ларсен.

Я завершил свое маленькое расследование. Как ни странно, выводы мои почти полностью совпали с выводами расследования официального. Но странное дело, чем яснее мне становилась картина происшествия, тем больше ширилось в душе предчувствие чего-то странного, даже страшного. И меня не покидал интерес. Вчера закончил литературное изложение последних часов жизни водителя "Этернатора" перед катастрофой. При этом не стал писать от лица беспристрастного наблюдателя, а как-то отождествил себя с человеком, лежащим сейчас в коме в отделении интенсивной терапии. Вещь получилась довольно бездарная, даже по сравнению с теми мелодраматическими рассказами, что публикуют в местных таблоидах...
И еще - Кари Флайт, моя пациентка. В последние два дня я почти не бывал у нее: осмотров не требовалось, дополнительных лекарств кроме базового курса - тоже, и сама она ко мне тоже не обращалась. Лишь позавчера, когда я зашел к ней во время планового обхода, она еще не спала и над ее изголовьем горел желтоватым светом ночной фонарь. Тогда мы не сказали друг другу ни слова, она только пристально посмотрела мне в глаза в течение нескольких секунд. И с тех пор я не могу забыть ее глаза. Серые, с синим отблеском благородной стали и изумрудной искрой в глубине. В них отразились доброта и одиночество, а во взгляде сквозила какая-то странная тоска. Тоска на грани обреченности. И теперь меня всюду преследует этот взгляд.

Конец записи.

Запись 442. Приватная. Введена 19 апреля 2278 года: Эдвард Ларсен.

Сегодня зашел к Кари в неурочное время. Планового обхода у меня не было, смена закончилась.
Она сидела на кровати, выключив верхний флюоресцентный свет и включив на стоявшем рядом столике для аппаратуры желтоватый светильник с тлеющим разрядом. На коленях у нее лежали отпечатанные листы. Я подошел ближе, и тут увидел в ее глазах влажный отблеск. Сделав еще один шаг, различил заголовки на листах. Это были протоколы официального расследования происшествия на базе Тритония. Те, что лежали в сейфовой ячейке в регистратуре и выдавались по запросу лишь пострадавшим и начальникам подразделений. Полное, без пропусков и прикрас описание давней трагедии.
Никогда не мог смотреть спокойно на женские слезы. Я сел рядом с ней, и, ни о чем не спрашивая, приобнял за плечи. Она едва ощутимо дрогнула и медленно потянулась ко мне. Стопка листов протокола соскользнула с ее колен и разлетелась по полу. Кари уже почти лежала у меня на руках и ее била крупная дрожь. Я наклонился и поцеловал ее. Поцеловал раз, другой, третий, и на четвертый раз почувствовала, что она ответила мне. К моменту, когда мы, почти задыхаясь, оторвались друг от друга, ее слезы уже успели высохнуть. Она смотрела на меня... в ее глазах отразились вся красота, вся ласка и вся нежность мира, разлились спокойным, безбрежным морем, и я тут же бросился в ее мягкую, теплую волну, забыв обо всем на свете...
За последующие несколько часов в моей памяти не осталось ни ясных мыслей, ни четких образов, ни сказанных слов. Я запомнил лишь то, как, не в силах остановиться, пил и пил с ее губ животворящую влагу, а она платила мне за каждый поцелуй тысячью ласк.
Разум ко мне вернулся, когда уже не осталось сил. Она лежала рядом, крепко прижавшись к моей груди, а я осторожно гладил ее ладонью сквозь тонкую белую ткань больничной сорочки. Кондиционер веял прохладой. Я прислушивался, и слышал, как тяжкое, глубокое дыхание Кари становится все более легким и спокойным, и как ровно и сильно бьется в глубине горячее сердце моей ночной владычицы.

/*записи из неэлектронных источников*/

Меня уволили. За "безнравственное и противоречащее врачебной этике поведение". Без выходного пособия и с лишением лицензии врача. Но медицинский центр, внережимное учреждение, посещать не запретили. Я устроился в складской сектор космопорта приемщиком-контролером, использовав оставшийся доступ к базам данных и провизорскую карточку. В отделение восстановительной медицины наведывался каждый день. Медсестры смотрели на меня с опаской, а вот регистратура всегда встречала с распростертыми объятиями. Что ж, вероятно, это было платой за мою всегдашнюю вежливость. Аптечные трансферы мне приходилось оформлять один, редко два раза в неделю, и обычно мы имели в своем распоряжении все приемные часы. Новый лечащий врач еще не разрешал Кари свободно перемещаться по центру, поэтому я был для нее единственным источником сведений об окружающем мире помимо окна, выходящего в крытый внутренний дворик центра. Я пересказывал ей происходившие незатейливые события, а она рассказывала мне свои разнообразные истории. К ней почему-то не возвращалась память о том полугодичном периоде работы на базе Тритония перед самой катастрофой. Зато о более ранних временах воспоминания сохранились яркие и четкие. И она рассказывала мне о своей учебе на курсах операторов тяжелой техники, о прохождении практики на Марсе, Церере, Луне. О том, как за отказ от прохождения курса физиологической адаптации ей не выдали лицензию на право водить средние и среднетяжелые агрегаты.. Тогда же я узнал о ее страстной любви к драгоценным камням. На всю жизнь запомнится мне история о талисмане, вырезанном лазером из куска горного хрусталя вопреки всем законам традиционной кристаллографии. Обломки этого талисмана нашли в рассыпающихся слоях изоляционного покрытия камеры витрификатора. По словам Кари, талисман много раз спасал ей жизнь. Что ж, учитывая то, что ей повезло полностью восстановиться, побывав в витрификаторе первого поколения, возможно свою роль в этой невероятной удаче сыграл и этот кусочек горного хрусталя.
Наши встречи обычно начинались с уходом врача с планового утреннего обхода. Она всегда встречала меня по утреннему растрепанной, с влажными волосами, от которых приятно пахло травой. А когда раздавался сигнал окончания приемного часа, она всегда притягивала меня к себе за рубашку и укладывала голову мне на плечо. Она - самое ласковое создание во Вселенной. И я очень ее люблю!

Запись 21987. Официальная. Медицинский центр космопорта 41 Сатурн. Введена 22 апреля 2278 года: Роберт Мердок.

Зафиксирована смерть пациента.

Мариус Сагенс, 2252 года рождения, оператор систем слежения третьего класса. Скончался скоропостижно, не приходя в сознание. Ориентировочная причина смерти - коллапс нервной системы. Смерть констатировал лечащий врач Роберт Мердок, засвидетельствовал главный врач отделения восстановительной медицины Эшли Стивенсон. Тело умершего помещено в криохранилище 3 блока медицинского центра вплоть до выяснения всех вопросов погребения и наследования.

/*Запись из неэлектронного источника*/

Сегодня Кари разрешили передвигаться по территории медцентра. Мы почти весь день провели во внутреннем дворике, там, где стояли в кадках две "бутылочные" пальмы.
Кари чувствовала себя не особенно хорошо. Память не возвращалась к ней. А новый лечащий врач, которому она, похоже, очень понравилась (что, впрочем, неудивительно), снизил дозы всех препаратов курса до минимально допустимых. Она жаловалась еще и на какой-то новый медикамент, введенный в курс без ее согласия и вызывавший головную боль. Нужно будет обязательно встретиться с этим новым врачом и выяснить все детали процесса лечения. В конце концов, как врач, ведший лечение Кари с самого начала, я имею право на эту информацию. А если откажется помочь - доступ к медицинским картам мне предоставят в регистратуре, мир не без добрых людей. Препараты закажу с первым же трансфером, и даже если совладать с новой стратегией лечения не удастся, мы восстановим курс, восполняя дозы. И еще - надо будет запросить из спецхрана полный пакет следственной и сопроводительной документации по происшествию на объекте "Эрикс". Может быть, она поможет Кари восстановить хотя бы часть утраченных воспоминаний.

24 апреля 2278 года.

Сегодня Кари не пришла в назначенное время на наше обычное место, под "бутылочными" пальмами. Я подождал около двадцати минут, сжимая в руках пакеты с только что полученными из хранилища документами. Затем, еще раз оглядев дворик, я быстрым шагом отправился в помещение центра.
Кари я нашел в странном состоянии. Она сидела на кровати, сжавшись в комок и обхватив руками колени. Слезы блестели у нее в глазах, и взглад этих глаз был таким, что не оставлял сомнений: произошло что-то ужасное! Еще секундой позже ко мне пришло понимание: она все вспомнила. И то, что было выяснено следствием, и то, что в свое время выяснил я, и то, чего не знал никто, кроме нее самой. И это последнее - было самым ужасным. Она вспомнила все сама, и в документах, что принес я с собой, больше не было надобности. Пакеты сами собой вырвались у меня из рук, с шелестом разлетелись по полу. Я подошел к Кари и сел на кровать рядом с ней...


-Пожалуйста, не говори мне ничего сейчас. Теперь я помню... . Я... я пообещала ему... а теперь он умер... Ты знаешь, что с ним сделали. Скажи мне, кто его убил?!

-Его не убили. Он не смог выжить после восстановления, ни один врач не виноват, что это случилось. Если они не смогли ничего сделать, значит его уже нельзя было вернуть. Просто пойми это. Прошу тебя, родная, пойми!


При этих словах я попробовал обнять ее за плечи и прижать к себе, как тогда, в первый раз. Но Кари отстранилась от меня и села на край постели, по-детски кулачком утирая слезы.


-Я хочу посмотреть, что с ним сейчас. Покажи мне, где криоблок. И не держи, не пытайся. Пожалуйста.


...Мы почти бегом передвигались по узким коридорам и полуподвальными помещениям криоблока №3. У массивной стальной двери шлюза камеры долговременного хранения в плексигласовом шкафу висел холодозащитный спецкостюм. Кари переоделась буквально за полминуты, и теперь стояла передо мной, облаченная в матово-черный, словно покрытый сажей массивный скафандр. Шлем был уже закрыт, и перед тем, как она вошла в шлюз, я успел еще раз взглянуть в ее серые глаза.
Кари вошла в шлюз. Я остался снаружи у терминала, как того требовали правила безопасности. Открыл ячейку хранилища. Сквозь небольшое смотровое окно было видно, как Кари склонилась на лежащим в стальном контейнере человеком. Я не слышал ее слов, микрофон был отключен, и лишь столбики градаций частот на сонографе иллюстрировали ее речь немым балетом.
Прошло минут десять. Кари молча стояла на коленях перед выдвинутым на уровне чуть выше пола контейнером. Я немного отвлекся, смотря на экран терминала. Все вокруг замерло в гробовой, неестественной тишине...
Мое внимание привлекло движение, увиденное боковым зрением в смотровое окно. Я глянул, и тут же животный, неуправляемый ужас сковал меня невидимым ледяным доспехом...
Кари пыталась снять шлем. Температура в 230 градусов ниже нуля по Цельсию должна была убить ее почти мгновенно. Столбики на сонографе поднялись наполовину, показывая в микрофоне шум от тяжелого, напряженного дыхания. Пальцы ее в толстых холодозащитных перчатках не желали развинчивать сложный запор воротника шлема...
Мое замешательство длилось доли секунды, и я кинулся к аварийному рычагу продувки, позволявшего моментально продуть камеру горячим воздухом и включить инфракрасные излучатели на потолке. Вытащив из нагрудного кармана миниатюрный сканер, я проломил его корпусом стекло над рукояткой и изо всех сил рванул ее наружу. Завыла сирена, в смотровом окне зажегся красный свет. Я смотрел внутрь. В багровом, адском освещении видел Кари. Она лежала, перевесившись через контейнер с телом Мариуса Сагенса, лежала абсолютно недвижимо. Видимо, успела поднять забрало и глотнуть охлажденного гелия под давлением в пять атмосфер. Это - болевой шок и баротравма. Еще десять секунд в таких условиях - смерть. Я рванул рычаг шлюза, но он не поддался, даже не сдвинулся от рывка. Шлюз заклинило. Я рванул еще несколько раз, потом опустился на колени у двери, и сделал последнее, что мог сделать - дотянулся до красной тревожной кнопки и изо всех сил вдавил ее вглубь ящика терминала...


Запись 35672. Официальная. Рудник - объект 234787E-90 пояс Койпера.

17 декабря 2278 года.
Потерян транспортный корабль №45-ESSE-99 с грузом урановой руды. Предположительно - погиб при столкновении с неучтенным астероидом сверхмалого класса по величине. Экипаж считается пропавшим без вести в полном составе.
Состав экипажа:

Клайв Дарт Терменс - командир корабля.
Нора Ирвин - первый помощник командира корабля.
Вернер фон Занвинский - бортинженер.
Анита Эльвенборг - второй пилот-навигатор.
Тори Флосс - оператор систем защиты.
Эдвард Ларсен - бортовой врач.

29 декабря 2278 года.
В связи с истечением максимального срока функционирования систем жизнеобеспечения корабля, включая резервные, все члены экипажа транспорта №45-ESSE-99, объявлены погибшими. Руководство рудника и компании-владельца "Дуриф и К Майнинг Компани" выражают соболезнования родственникам погибших.

Конец записи.

В наушниках: Cradle of Filth - From the Cradle to Enslave
Состояние: устал