Снова весенней зеленью одеты седые холмы. Мы выходим из домов, закутанные в серые плащи и капюшоны, скрывающие лица. Выходим после самого рассвета, когда солнце еще не стало горячим. Далеко за околицей, на опушке блистающего свежей зеленью леса, я беру за руку свою любимую. Мы идем рядом между деревьями, идем в чащу, подальше от людей и дорог, ловя каждый звук в поющем воздухе. Сегодня наш день. В закатный час, на берегу ручья, что в незапамятные времена был закован в каменное русло, в кругу многосотлетних священных деревьев, мы узнаем будущее, определим судьбу будущего урожая и принесем людям в деревне долгожданную весть. Потомки древнего доброго народа, жившего в стране глиняных холмов и приплывавшего на эти острова за оловянной рудой. Последние из нас еще хранят знания и техники, позволяющие слышать шепот листьев дуба и различать слова в журчании вод.
Я держу за руку свою спутницу и временами вижу, как лучатся из-под серого капюшона ее глаза. Те из нас, кто посещает другие древесные круги, ходят туда одни, всячески пряча свои тайные тропинки. Они вынуждены плести интриги, создавать себе репутацию отшельников, лишь бы не допустить к святыням непосвященных. Охраняют они старинный завет: женщинам не место под священными кронами. Только мужи имеют право, слушая весенний лес, провидеть будущее и вызнавать веления самой земли.
Наивные, вы до сих пор свято верите в то, что заберет жена, коварная и неизвестная, в закатный час вашу силу предвидения, как до этого не раз забирала в лунной ночи силу физическую, погружая в океан чувств с головой... Боитесь даже прикоснуться к той тайне, что читаете в глазах любимых по утрам.
А мне и моей любимой не нужно скрывать ничего, ибо не прокладываем мы тайных троп. Ей открыты все путеводные нити трав и древесных корней, сама сырая земля приводит ее к священным деревьям. Каждый раз по новой тропе, и следов наших не отыщет никто с первой же каплей росы. На замшелом берегу каменного русла я омою холодной живой водой лицо прекрасной, что пришла со мной. Под лаской утреннего солнца сбросим мы серые плащи, останемся в наших обрядовых накидках - светло-зеленой с синими вставками на ее плечах, и белоснежной - на моих. Обойдем трижды кругом древний камень в центре древесного круга, а потом в тени самого могучего дуба, сядем, обняв друг друга, и будем, слушая шепот земли и воды, ждать закатного часа. А когда солнце окрасит оранжевым священные кроны, начнем веками выверенный, легкий, воздушный, медленный танец по расходящейся спирали от центрального камня к деревьям. Прозрачная вода ручья будет нашей жертвой земле, мысли светлые - благодарной молитвой. Окончив танец, будем мы ждать, когда солнце коснется верхних ветвей древесного круга, по закатным лучам прочитаем, захочет ли земля дать людям снова достаток в этом году.
Закатится солнце, скроются лучи, кончится сакральный танец. Снова омоем мы прохладной влагой друг другу лица и руки. Набросим на плечи плащи и пойдем домой уже другой дорогой. У околицы прильнем друг к другу на прощание и разойдемся - до завтрашнего утра, когда перестанем быть хранителями древних традиций, когда станем вновь обычными, пусть немного странными людьми.

В наушниках: Мельница - Дуб, Терновник и Ясень
Состояние: задумчивое