когда мальчики уходили на войну,
каждый из них выбирал себе бога,
или богиню, неважно,
главное, чтобы чьи-то глаза
смотрели сверху, внимательно и строго.

матери вышивали нитями нужные имена
на бледно-розовой мальчишеской коже,
и когда начинался первый и последний бой,
нити светились, и кулаки,
крепко сжатые, светились тоже.

а матери дома шептали жарко
младшим сестрам в висок,
прижимая к грудям ржаво-красные иглы:
«пусть под сердцем закипает березовый сок
и бежит ручейком по разорванным жилам...»

...когда враги вырывали из мертвых и жадных рук
допотопные трехлинейки,
которые стрелять никогда не умели,
все мальчики превратились вдруг
в молочай, березы и сербские ели.