Виктор уныло переставлял ноги, изо всех сил пытаясь понять, какого дьявола он ломится по такой жаре в несусветную даль. Конечно, цель оправдывала средства, но уверенности в успехе предприятия с каждым шагом оставалось все меньше. Дома вокруг ничего выдающегося собой не представляли, хотя офис фирмы «Узнай» был буквально за углом… Как-то уже не так верилось в подобном контексте в их компетентность.

Вчера, когда Виктор после нескольких часов полоумного скитания по сети выбрел ее, фирмы, сайт, он вдруг понял — вот оно, решение его проблем. Всех. Дизайн сайта, спокойный уверенный тон внушали доверие. Конечно, профессиональный программер должен понимать, что написать можно все что угодно, тем более в инете, но речевые обороты в описании деятельности и услуг фирмы его просто заворожили. Или он просто хотел, чтобы его заворожили подобным образом.

Вообще-то, в инет он полез, дабы успокоить внезапно расшалившиеся нервы… Хотя какой там «внезапно»! После первой в жизни ссоры с любимой женой у любого нервы «расшалятся». Виктора все время подмывало позвонить Ане и узнать, как у нее дела, несмотря на все, что они друг другу наговорили, но наговорили они вчера друг другу столько, что… В общем, звонить было просто боязно. Вчера, когда Аня уезжала ночевать к подруге, у нее было такое лицо, будто она в жизни не вернется домой. Причем повод для ссоры ведь был совершенно дурацкий.

Виктор ненавидел дурацкие обыденные поводы для больших неприятностей. До женитьбы в его жизни были только такие проблемы, что прецедентов просто не было, поэтому, решая их, всегда приходилось импровизировать — и ему подобное положение вещей нравилось. Но Анне, судя по всему, такой настрой был несколько чужд… Как иначе объяснить эту чудовищную свару в лучших традициях мыльных опер, которую он лично мог с тоской спрогнозировать до мельчайших деталей через четыре минуты после того, как наметился конфликт?

В общем, это все была чушь, но ссора была совершенно как настоящая, и оставалось только ждать, пока все утрясется и можно будет исправить положение. Так утверждалось во всех пособиях по психологии, за исключением романтических рассказов, коим, как ни прискорбно, веры не было. Единственная проблема заключалась в том, что Виктор не желал ждать — сам факт размолвки с единственным существом на этой дурацкой планете, которое ему по большому счету небезразлично, его убивал. Толкал к действиям. Решительным, но, конечно, не ломая дров.

Фирма «Узнай» предлагала услуги квалифицированных психологов и психоаналитиков, специализирующихся на каких-то там случаях — из пояснения Виктор понял, что именно на таких случаях, как у него. И, что самое важное, ее офис располагался в его родном городе, хоте и на другом его конце. Но теперь дорога, наконец, осталась позади.

Осторожно приоткрыв дверь (офис располагался в двухэтажном здании старинной постройки), Виктор заглянул в пустую приемную, и неуверенно ответил на улыбку миловидной рецепционистки.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила девушка. — Чем могу вам помочь?
— Здравствуйте, — неловко поздоровался Виктор. — Я случайно попал на ваш сайт в интернете и хотел бы получить консультацию по поводу личного дела…
— Да, конечно, — улыбнулась девушка и зашуршала бумагами. Виктор подумал, что у нее очень приятная, располагающая улыбка. — Доктор Крафферт готов принять вас сейчас.
— Прямо сейчас? — удивился Виктор.
— Сегодня не очень урожайный день на личные проблемы, как видите, — секретарша окинула пустую приемную смеющимися глазами, потом посерьезнела: — Пойдите, пожалуйста, по этому коридору, третья дверь налево.

Виктор прошел.

— Здравствуйте, — поднялся ему навстречу высокий плотный мужчина лет на десять старше его. Лицо его чем-то напоминало лицо рецепционистки в приемной, отчего Виктор как-то разом успокоился и уверенно пожал протянутую руку. Рукопожатие доктора Крафферта было сильным, но почти по-женски мягким и осторожным. — Меня зовут Йорг Крафферт, я доктор медицины со специальностью в психоаналитике и профайлинге.
— Виктор Шуманов, — представился Виктор, и почему-то добавил: — Программист по специальности сетевых технологий…
— Присаживайтесь, господин Шуманов…

Виктор сел в удобное мягкое кресло, Крафферт устроился напротив.

— Видите ли, — чуть помедлив, начал Виктор, — я поссорился с женой…
— Простите, — извиняющимся тоном перебил психолог, — прежде чем вы начнете, я должен предупредить, что наш разговор подпадает под постановление о тайне личности и исповеди, поэтому останется строго между нами. Просто чтобы вы не думали об этом.

Крафферт улыбнулся. Виктор кивнул. И рассказал все с самого начала.

Как они с Анной-Марией встретились на каком-то дурацком семинаре курсе этак на третьем. Как потом осторожно, не веря собственной удаче, убеждались, что наконец-то, на двадцать втором году жизни по-настоящему влюбились. Как переписывались по е-мэйлу, договаривались о первой «правильном» свидании по аське.

Как они поженились на следующий день после выпускного бала, в кругу только ближайших родственников и немногочисленных лучших друзей. Какие замечательные у обоих оказались родители, не вмешивающиеся в жизнь взрослых детей. Как на семейном совете решили, что повторять ошибки предков — реально глупо, то есть, что заводить детей им пока рано. Как он по своей дурацкой, со школы еще манере разрабатывал правила поведения по отношению друг к другу, крайне отличные от общепринятого канона, но на эндцать процентов эффективней их, и с каким восторгом она отнеслась к этой идее.

Она вообще обожала жить по правилам, установленным им. Говорила всегда, что он — ее островок стабильности на этой придурошной планете. Это правда, он и сам себе часто казался гигантским пароходом, прущим через «бури душевные» с четким знанием, что им с ним — не справится. А если он и пойдет ко дну, то как Титаник — в смысле, еще и фильм про это снимут…

Виктор рассказывал долго, и психолог слушал. Умом он понимал, что все это — психоаналитические штучки, и даже мог назвать по имени большинство используемых приемов, но плевать он хотел на это с высокой башни. Он рассказывал, вываливал перед доктором от психологии свою почти безупречную историю личной жизни, шедевр собственной кисти, закончившийся столь уродливым мазком. Ведь повод-то дурацкий был — ну не отнеслась ее подруга с благоговением к коллекционному изданию «Властелина Колец»…

Он уже давно замолчал, а Крафферт все еще не шевелился. Викторы вдруг стало зябко, он передернул плечами. Врач как будто очнулся.

— Вы совершенно правы, Виктор, повод был не самый значительный, во всяком случае, недостаточный для прерывания столь хороших взаимоотношений, пусть даже и временного.

Виктор уныло покивал. Как-то сразу вернулась неуверенность в квалификации фирмы.

— Однако опыт показывает, что именно «дурацкие» поводы являются причинами подавляющего числа семейных неприятностей в случаях, подобных вашему. Ваш тип личности просто не допускает возникновения «серьезных» поводов для раздора, вас можно пронять только глупостью, поэтому вы ее так и ненавидите. Больше всего вы ненавидите собственную глупость.

Тут Виктор внезапно понял, что тело его почему-то судорожно напряглось, и усилием заставил себя расслабиться.

— Однако при всех ваших способностях, в действительности довольно редких среди homo sapiens, вам элементарно не хватает возможностей, чтобы контролировать все обстоятельства. Другими словами, вам не хватает информации. В большинстве случаев ваша так называемая «глупость» — просто не более чем незнание некоторых факторов. В случае с вашей ссорой, к примеру, вы не знали, что какое-то из ваших высказываний вызовет в душе вашей супруги субъективно неадекватную реакцию…
— Которое? Какую? — голос Виктора почему-то охрип, пришлось откашляться.
— Которое конкретно — я не знаю, потому что не присутствовал, но какую — скажу точно: желание причинить вам боль и убежать.

Виктор только слабо кивнул.

— Скажите, а моему случаю можно помочь? Ну, чтобы не ждать месяца два, пока все устаканится… Я не могу без нее жить, честно.
— Помочь можно всегда, — медленно произнес врач. — Дело лишь в том…
— Я заплачу, — поспешно уверил Виктор.
— А я клятву Гиппократа приносил, — отмахнулся Крафферт, неожиданно энергично поднимаясь и подходя к столу.

Когда он снова сел, в его руках был какой-то прямоугольный предмет, завернутый в подарочную бумагу.

— Вот, развернете, когда выйдете на улицу.
— Что это? — на душевных качелях Виктора вовсю качались опаска и жгучий интерес.
— Сила, — улыбнулся психолог. — Вернее, один из ее синонимов.

Виктор не понял, но сверток принял. Он был тяжелый.

— Чтобы вы не думали, что я продаю вам кота в мешке, спешу заверить, что плату можете внести, когда ваша цель будет достигнута — если сочтете нужным. А за плохие консультации я и сам деньги не беру.
— Спасибо, — растерянно поблагодарил Виктор и встал.
— Приятно было с вами побеседовать, господин Шуманов.

Еще одно крепкое рукопожатие, и Виктор вышел в коридор. Оказавшись на улице, он аккуратно снял подарочную обертку с книги в твердом переплете, на обложке которой красовалось название:


Дрожащими от волнения руками Виктор открыл титульный лист.

Книга не рекомендуется к прочтению лицом, в честь которого названа. В случае несоблюдения рекомендации у вышеозначенного лица могут наблюдаться нарушение работы сердечно-сосудистой системы, психического здоровья и тенденции к суициду.

Книга издана 8 октября 2006 г. в 1 (одном) экз.

Дата была сегодняшняя. С гулко колотящимся сердцем Виктор перевернул страницу.

Данный справочник по личности Анны-Марии Шумановой (урожденной Винтер) рекомендуется к личному пользованию близкими родственниками. Использование представленных в нем материалов в корыстных целях преследуется законом.

Инструкция по пользованию:

1) Закройте справочник.
2) Откройте на случайной странице и ознакомьтесь с ее содержимым.
3) При необходимости ознакомьтесь и с другими указанными на ней страницами.
4) Повторяйте процесс до достижения успеха.

Виктор почувствовал, что шизеет. Затравленно обернулся на вход в офис фирмы «Узнай» и последовал первым двум пунктам.

Глава 6.4.1.5: Психические травмы в период 1996—1998 гг.

В сентябре 1996-го Анна-Мария серьезно разругалась с отцом. Поводом для ссоры послужило неумышленное уничтожение редкого экземпляра любимой книги герра Винтера («Властелин Колец», ISBN 0-261-10325-3), совершенное Анной-Марией и ее лучшей подругой на тот момент, Симоной Кнолль. Следствием стал двухнедельный домашний арест. 5 октября 1996, за два дня до окончания домашнего ареста, Анны-Марии, Симона Кнолль трагически погибла в результате ДТП, и Анна-Мария по сей день (октябрь 2006) считает себя отчасти виновной в ее смерти, так как уверена, что смогла бы предотвратить происшествие, окажись она рядом.

Узнав о смерти подруги, Анна приписала часть вины и своему отцу, однако тот категорически отказался считать себя причастным к данному инциденту. На октябрь 2006, Анна-Мария по-прежнему не простила своему отцу того, что он не позволил ей не дать погибнуть подруге.

Действительно, махровое незнание — вот что подумал первым делом Виктор. Но кто ж мог знать? Такие вещи не угадываются… Но в то же время, он отдавал себе отчет, что именно из «таких вещей» строится костяк информационной структуры, именуемой «личностью».

Виктор побрел домой. Дома было пусто и тоскливо.

— Ну, допустим, — внезапно обратился он к книге, как к живой. — А что мне-то теперь делать?

И снова открыл ее на случайной странице.

Глава 2.1.7: Порядок действий при негации последствий семейной ссоры

В связи со врожденной неуверенностью в себе, старших классах школы еще больше усиленной тремя крайне неудачными влюбленностями, Анна-Мария к октябрю 2006-го полностью отказалась от практики первого шага в восстановлении разрушенных ссорой отношений. Подобная пассивная роль также означает и то, что в деле восстановления она за редким исключением всегда является ведомой.

Рекомендуемые действия: немедленно связаться с Анной-Марией, попросить прощения и предложить стандартные методы и ритуалы восстановления отношений (см. приложение Г8).



Пролистал с конца:

Приложение Г8: Стандартные методы и ритуалы восстановления отношений

1) Пригласить Анну-Марию в греческий ресторан, список любимых блюд см. в приложении А2…

Дальше…

Приложение А2: Любимые рестораны и блюда…

Виктор поднял голову, посмотрел в темнеющее небо за окном и захохотал. Он уже едва слабо похрюкивал от смеха, когда обнаружил, что сполз с табуретки на пол, поэтому отряхнулся и потянулся за телефоном.

— Виктор Михайлович?
— Аня? Это ты?
— Это я, — в трубке слышался шум, будто она находилась на оживленной улице.
— Ань, я идиот и зануда. Очень прошу тебя — прости дурака, не стоит какая-то там дрянная книжка твоего отсутствия в моей жизни…

На том конце царило молчание.

— Ань, я, ведь, правда, не знал… Ну, про Симону, про десятую годовщину, про отца твоего… Мне очень жаль.
— Кто тебе рассказал? — испуганно прошептала Анна, так что он едва расслышал.
— Неважно. Важно то, что я хочу загладить свою вину. Хочешь, я приглашу тебя к Кристо? Тебе же там нравится.
— Но…
— Никаких «но», мы обязаны помириться, просто чтобы наша жизнь не стала похожей на «жизненный» рассказ не в меру пессимистичной девчонки.
— Какая девчонка? Ты о чем?
— Это меня занесло, — доверительно сообщил Виктор.
— Типичный ты, — хихикнула вдруг Анна, и у Виктора отлегло на сердце. — Ладно, Вить, я согласна. Когда и где встречаемся?

«И все? Неужели это так просто было? Достаточно лишь прочесть пару абзацев…»

— В скверике возле Кристо, через час, пойдет? — на автомате он называл какие-то пространственно-временные координаты, а в душе все вопило и ликовало…

***

Аня уже давно спала, а Виктор все никак не мог наглядеться на ее болезненно-нежный профиль лица, сейчас безмятежно уткнувшийся в подушку. Все-таки… все-таки… В прихожей вдруг что-то шумно упало. Недостаточно громко, чтобы разбудить ее, но достаточно, чтобы заставить его пойти посмотреть, что там.

Упала ее сумочка, которую она бросила в спешке на край тумбочки. В предрассветном сумраке было видно, что из нее выпало нечто темное и прямоугольное. Книжка, понял он и посмотрел на обложку.


Осторожно, дабы, не дай Бог, не открыть, он положил книжку обратно в сумочку и на негнущихся ногах прошел на кухню, где вчера бросил «свой» справочник. Потом открыл антресоли на книжном шкафу и закинул его поглубже. Он знал, что у него найдутся силы не дать предательницам-рукам открыть «ее» книжку, а вот в ее самообладании он уверен не был… Ну и ладно, зачем ей оно? У нее есть тот, по чьим правилам она по каким-то загадочным причинам обожает жить. А ведь, все-таки, я и без справочника кое-что о ней знаю, с нежностью подумал он.

В данный момент ему не хотелось ничьих ни инфарктов, ни сумасшествий, ни самоубийств — это он знал точно. И еще он знал, что завтра же явится в офис фирмы «Узнай» и оплатит любой предоставленный ему счет. Эта пошлая, меркантильная мысль неожиданно согрела его, наполнив уверенностью в правильности происходящего. Он лишь не был уверен, возьмут ли они его деньги… Добрым богам, ангелам-хранителям — или кто они там? — они ни к чему, ведь так?