Люди странные существа. Некоторые из них считают, что книжный шедевр в обязательном порядке должен содержать элементы насилия и секса...
Однажды Сказочника в который раз попросили написать взрослую сказку. Вообще, если бы он постоянно выполнял подобные просьбы, то на нормальные сказки у него бы не осталось времени, да и фантазии, поскольку каждый раз придумывать новое описание интимной жизни персонажей с элементами насилия и извращений было очень-очень нелегко.
Естественно, Художнику периодически приходилось рисовать иллюстрации к этим сказкам. (Делал он это только потому что был добрым и безотказным человеком)
Сказочник жутко не любил писать взрослые сказки, чего не скажешь о Художнике, видимо его громадное терпение распространялось даже на этот момент творческой деятельности. Зато они оба сходились в том, что писать "взрослые" сказки и картины - весьма скучное занятие.
В один из вечеров Художник и Сказочник кропели над очередным совместным "шедевром". Сказочник вслух зачитывал куски рукописи,а Художник решал какие из них он будет иллюстрировать и делал очередной набросок. В какой-то момент они останавливались и сравнивали результаты своих трудов.
- Ты уверен, что в таком положении он мог так выгнуться? По-моему, нормальный человек, сломал бы позвоночник... -, критически рассмотрев карандашный рисунок поинтересовался Сказочник.
- Я вообще-то твои слова проиллюстрировал -, парировал Художник - там было сказано "практически на 90 градусов".
Тяжело вздохнув каждый вернулся к своей половине работы.
Прошел еще один час. Художник закончил последнюю на сегодня иллюстрацию, уже предвкушая, что когда книга выйдет свет, моментально посыплятся восторженные отзывы вот об "Этой картинке со связанным парнем, которого только что изнасиловали в грубой форме", в то время, как обычные портреты и пейзажные зарисовки остануться без внимания. Теперь он стоял за спиной Сказочника, заглядывая другу через плечо, пытаясь прочесть кусочки рукописи. Сказочник, его, кажется, не замечал, его фантазия сейчас выдавала бурлящий поток бреда интимного содержания, который должен был наверняка понравиться читателям. Всё равно никто из них ни разу не задумался бы о реалистичности...
Блондин робко тронул друга за плечо:
- Эдгар-сан, извини, конечно, но они у тебя только что одетыми были...и потом, такую позу человек просто не сможет принять...он же не резиновый...
Он тут же вжал голову в плечи и зажмурился, увидев как в руке Сказочника сломался карандаш и послышалось тихое угрожающее рычание: "Я же не виноват, что моей убогой фантазии хватает только на безобидных бабочек и цветочки!"
Прошла минута и рычание стихло. Художник приоткрыл один глаз - его друг сидел на своем месте и комкал исписанные листы бумаги.
- Эдгар-сан...-, осторожно позвал блондин.
- Слушай, а может ну их, эти "взрослые" сказки...скучнее них бывают только батальные сцены сражений...
Художник облегченно выдохнул, обрадованный, что не придется пришивать на место руки и голову, оторванные ему Сказочником в припадке гнева.
- Ну и ну их... -, отозвался он. - пойдем лучше чай пить.
Уже через десять минут друзья пили на кухне ароматный чай с яблочным пирогом.
С тех пор Сказочник больше не пишет "взрослые" сказки. Точнее пишет их только для одного человека. И только лишь потому, что...у Сказочника есть на то свои причины.
А вот Художник по-прежнему безотказен, если его просят что-то нарисовать или даже написать... правда то что он пишет, Художник никогда не доводит до конца, да и зачем, если людям это не нужно?