Сегодня со мной случилось страшное.
Уж не знаю, что именно вызвало из взбаламученных глубин моей ассоциативной памяти прекрасное "Пьяной горечью фалерно чашу мне наполни, мальчик" - но это стихотворение Катулла в переводе Лександра Сергеича крутилось вмоей голове и моей гортани всю дорогу на репетицию. Причем - вот в чем весь ужас, я помнила только перво четверостишие и последнюю строчку - не совсем точно, как выяснилось.

У вас бывает так, что надо вспомнить какое-то слово, или чьё-то имя, или слова песни - а вы не можете и от этого прям под черепом чешется невыносимо и на языке?
Вот со мной такое и было. Я прям вся извелась - а у Лёни не нашлось ни итернета, ни многотомника Пушкина...
Тогда я стала прикидывать, кто может его помнить? Потом, более практично - у кого под рукой может быть интернет и кто не слишком удивится моей странной просьбе?
Мои друзья, как выяснилось, очень по-разному проводили досуг, но всем было очень любопытно, зачем мне вдруг интернет? Даже как-то неловко было объяснять
но Шельмик меня спасла! И даже, кажется, не слишком удивилась. В конце концов и вправду, с каждым может случиться.

А стихотворение прелестно, на самом деле:

Пьяной горечью Фалерна
Чашу мне наполни, мальчик!
Так Постумия велела,
Председательница оргий.
Вы же, воды, прочь теките
И струей, вину враждебной,
Строгих постников поите:
Чистый нам любезен Бахус.

Между прочим, в Риме на пирушках обычно выбирался правитель, председатель, ну или как он там точно назывался, который решал - и, видимо, сообщал виночерпию, - какое именно вино все присутсвующие сейчас будут пить и в какой пропорции разбавлять его водой - в те времена воду не пили из соображений гигиенических, а вино разбавляли... но ближе к концу пира градус неуклонно повышался... до логичного итога Катулл, кстати, говорит про Постумию, что она сама "пьяней виноградной лозы", но пушкин эту фразу не перевел...