Пробуждение было мгновеннным, неожиданным и болезненным.
Что-то яростно и нестерпимо больно и жарко ударило ей в спину.
Затем бока Ее сдавила ужасная и непонятная сила, Ее крутануло, завертело но вдруг давление прекратилось и одновременно с этим все вокруг залил яркий свет.
Кратчайшего мига хватило Ей, чтобы сделать открытие: "Я - свободна!" и осознание этого наполнило все Ее существо диким восторгом.
Свободна!
Свободна от своего тяжелого кокона, от маслянистой тьмы Гнезда, где Она вместе с другими Сестрами вела полусонное существование на протяжении неизвестно какого времени, от его затхлого запаха и приглушенных звуков...
Она вырвалась на свободу и осознание этого пьянило Ее.
Не в силах найти способа выразить обуревавшие ее эмоции, она бешено вертелась и упругие потоки воздуха сдували остатки воспоминаний о тьме и неволе.
На какое-то мгновение она вспомнила о своих Сестрах, все еще томящихся в сумраке, сдавленных своими коконами, и боль сожаления пронзила ее.
Однако, в этом новом мире, в новой жизни не было места негативным эмоциям, поэтому сожаление, мелькнув, исчезло, утонув в захлестывавшем Ее океане радости и ощущения полноты жизни.
В следующий миг она уже навсегда позабыла о том прежнем мире-тюрьме.
В той, прошлой жизни Она жила лишь мечтами, Она предчувствовала Полет и знала, что он будет прекрасен, но не знала, что настолько.
Она не знала, сколько времени провела в Гнезде, и Она очень смутно помнила то, что было до Ее попадания туда.
Но каждый миг Полета стоил вечности ожидания во тьме и Она полностью отдалась этому ощущению.

Не прилагая почти никаких усилий она летела, пронизывая собой пространство, и при этом тихонько пела от радости.
После первых мгновений удивления и восторга она сумела справиться со совими чувствами, и теперь, наконец, видела то, что было вокруг.
А вокруг был Мир. Огромный мир Света и Звука - полная противоположность тому мирку, который она покинула, как она теперь понимала, навсегда.
Из-за того, что в полете Ей приходилось крутиться вокруг своей оси, картина неба сверху чередовалась с землей внизу, а может быть, верх и низ были совсем не там, впрочем ей сейчас было не до того - она не ощущала никакой разницы между верхом и низом.
Она видела только сменяющие друг друга картины, причем быстро приспособилась к этой особенности, и начала различать детали.
А деталей было немало: яркое Небо, несравнимое ни с чем из ее прежнего опыта, светилось невероятно живым синим цветом, заляпанным белыми комьями облаков, посреди этого Неба сияло Солнце, проливающее потоки света и тепла на все окружающее.
Она впитывала всем телом этот свет и это непривычное тепло, правда, она была насыщена собственным теплом, дававшим ей энергию для полета, но здесь было совсем иное тепло - не сжигающее, а согревающее.
Небо влекло своей глубиной, манило погрузиться в него, и Ей казалось, что она могла бы бесконечно нырять в это небо, рассекая перья облаков, пронизывая их и, выныривая, растворяться в синеве.
Но с противоположной стороны от Неба была Земля.
Земля и в самом деле была противоположностью Неба: вместо чистой синевы, она представляла собой хаос, мешанину разных оттенков черного, серого и коричневого.
Но именно Земля давала жизнь - и ее покрывала сочная зеленая трава, по которой скакала всякая мелюзга, из Земли торчали толстые кривые пальцы деревьев, шелестевших листвой.

Несмотря на стремительность полета, Она замечала каждую деталь, Она впитывала всей кожей каждое движение, каждую частицу окружающего прекрасного Мира, и каждая мелочь приносила ей дикую радость.
Внезапно перед ней выросло препятствие.
Возникла короткая мысль "увернуться", но импульс, двигавший Ее, направивший Ее в полет, был слишком силен и не в Ее силах было изменить направление полета.
Она четко увидела плотно сплетенные крест-накрест волокна впереди, и, ударившись в них, легко пробила эту преграду, но за ними последовала следующая.
Проткнув тонкую светло-коричневую пленку, Она погрузилась в теплую мякоть, обступившую Ее со всех сторон, и тут Ее движение прервала более прочная преграда.
Изо всей силы ударившись в этот продолговатый предмет, Она ощутила дикую боль во всем теле.
Импульс, столкнувший ее с этой преградой деформировал и сминал ее и Она поняла, что это - конец.
Последним движением она надавила на препятствие и оно сломолсь с глухим треском.
Ей удалось свергнуть эту преграду, но слишком много сил было потеряно на борьбу, и остатков не хватало, не хватало ни для чего...
На остатке движения и ярости Она металась по темнице, захлебываясь в вязкой теплой жидкости, теряя силы, пока, сдавшись, не затихла, уткнувшись в пузыристый комок.
Полет был окончен, а значит и жизнь тоже, и Ей было плевать на весь Мир.
Забившись в пульсирующую мякоть Она остывала и постепенно угасала ее память о Полете.

***

Пуля попала Пушкину в грудь, и сломав ребро, застряла в легком.