Тишина бывает разная. Звонкая, нервная, как натянутая струна, готовая лопнуть. Глухая, еле слышно поскрипывающая, как медицинская вата, сминаемая пальцами. Холодная, давящая, как могильная плита, которую невозможно разбить, даже громким звукам. Они лишь ее подчеркивают. И тогда начинаю казаться странные вещи.
Картина на стене. Изображенная на ней женщина следит за тобой. Вернее, рассматривает. Со смесью легкого такого любопытства и нескрываемого голода.
Разводы дождя на оконном стекле. Они похожи на отпечатки ладоней. Шестипалых, с длинными узловатыми пальцами. Если присмотреться, то можно разглядеть на стекле засечки и царапины.
Тихое потрескивание за обоями. Словно кто-то, или что-то, неторопливо скользит по стене от одного угла к другому.
А в ванной комнате протекает кран. Как его не закручивай, холодные капли разбиваются о белую раковину. Оглушительно звонко, сводя с ума своим мерным «кап-кап-кап».
Сойти с ума так просто. Слишком много странного кажется. Слишком тихо. Слишком холодно.
Джин все равно. Она не верит в приведения. Она хочет дописать статью.
Приведениям тоже все равно. Они не верят в Джин. Они хотят кушать.

01.12.2009