Это была последняя ночь для нас. Она уже почти ничего не чувствовала, не могла говорить, только смотрела. Мне хотелось помочь ей, спасти. Отдать себя за нее, наконец! Но я не в силах что-то сделать. Поэтому я просто сидел рядом, поглаживая ее бледное, полупрозрачное лицо кончиками пальцев. Я брал ее руки в свои, ласкал каждый тонкий пальчик, согревал их своим дыханием.
Я не имел права на слезы, хоть они и подступали к глазам. Я отворачивался, смаргивал, а она делала вид, что ничего не заметила. Она уже давно не могла плакать.
Я еще наплачусь - потом. Если у меня будут силы.
Часы проходили в молчании. Что я мог сказать? Что она могла услышать? Шелест ее дыхания объяснял все лучше самых проникновенных фраз. Я сжимал зубы, чтобы не дать вырваться словам. Ведь тогда я не смог бы остановиться. Другие звуки были лишними, они бы только почарапали и без того расползающуюся под пальцами ткань реальности.
Скоро, уже очень скоро взойдет солнце. Когда его первый лучик робко выглянет из-за горизонта, наступит последний миг нашей общей жизни. Кто-то останется, да. Но что один значит там, где должно быть двое?
Ее ресницы задрожали. Нет, она не умеет читать мысли, но за время, что мы провели вместе, мы узнали друг друга настолько, что можем точно сказать, о чем думает другой. Можем. Могли. Больше никогда.
Никогда. Слово произнесено. Пусть даже не произнесено - подумано. Но оно уже есть, оно тут, во всей своей неотвратимости.
Я проклинал всех известных мне богов и демонов, они не могли оставить нас вместе. Вера становится довольно глупым занятием, когда оказываешься один на один с пустотой.
Ее пальцы дрогнули в моих. Она всегда сердилась, когда я говорил что-нибудь о вере. Ведь она верила. Во что - мне никогда не было понятно. Мы были такими разными... И все же, мы всегда были вместе.
За окном стало заметно светлее. Я смотрел в ее глаза, впитывал ее образ, вдыхал тонкий запах ее духов, запоминал шелковистость кожи. Она останется со мной. Навсегда.
Еще несколько секунд. Я склонился над ее лицом, коснулся губами ее губ в прощальном поцелуе.
Солнце показалось из-за горизонта, и уже заливает всю комнату... Моя тень бледнеет. Ее глаза расширяются, а руки беспомощно обжватывают то место, где был я.
Мое сердце разрывается от боли, но я улыбаюсь.
Глаза в глаза
ты должна жить
Я не смогу
Я буду рядом
И вот я уже не отбрасываю тени, и она в комнате одна. Встает, подходит к окну. В немой мольбе протягивает руки к солнцу. Я вылетаю из комнаты ветром, срываю с ее лица хрустальные капли слез, глажу ее щеку на прощание.
Я люблю тебя
Она не могла услышать, но она услышала.
Я люблю тебя
Я вою в ветвях и улетаю прочь.
Мы никогда не говорили этих слов. Они были не нужны.
Я знаю, что будет дальше. Я не вернусь к ней. Я должен разобраться с теми силами, что разлучают сплетенные судьбы.
Пройдет множество жизней, прежде чем мы встертимся. И скажем все те же слова.
Но сейсас - я улетаю, отдав себя ради ее жизни. Кто-то скажет, что это слишком жестоко. Она простит, я знаю.
Мы ведь любим друг друга.


И не надо спрашивать, почему я это написал.