00:46 28-06-2011 Амбразура Амброзии - Часть III - Норд (глава 17-18)
17
Вернуть
Сейчас вновь собрались все. И многих из нас коснулось новая игра Амида. Нави стал зелёного цвета, Мидав уменьшился до размеров таракана, у Гело вырос длинный клюв, а у Атевс на лице красовался свиной пятак. Остальные - я, Ясав, Атикин, Налсур, Анирам, Лирик и Ашад сумели избежать Амида. Кто как. Когда-то мы были жертвами его предыдущего террора. Я, Ашад, Ясав, Налсур, Атикин и Анирам, на три дня были лишены своих особенностей. Это если не считать Гело и Атевс, которым пришлось пережить обе его игры. И если не считать Скама...
И сейчас, мы все вместе идём к Запретному Началу.
* * *
Призрак 16й главы
- Так не может дальше продолжаться! - сжав руку в кулак, угрюмо произнёс Налсур. Ту самую руку, сквозь которую проходил металлический штырь.
- И что ты предлагаешь? - спросила Атевс. Её лицо закрывает блекло-синий платок. Из-за него она похожа на ковбоя. Она глупо выглядит, но без платка, она будет выглядеть ещё хуже.
- Я не знаю, - вдыхает Налсур. И с его выдохом, кажется, его покидает и уверенность и сила и сам он как-будто сдувается.
И я обвожу взглядом всех присутствующих. Нави уже более трёх дней остаётся зелёным, а вместе с ним, так же более трёх дней, Мидав остаётся ростом с мизинец.
Гело старается постоянно смотреть в другую сторону, он не любит встречаться взглядами. Да и другие не любят этого. Все стараются не смотреть в его сторону, но глаза сами поворачиваются. Назло. Вопреки. Наперекор. Как ни борись с ними. Глаза сами смотрят в его сторону. На его клюв. Почерневшая кость раздирает лицо и стремится вперёд, разрывая кожу, разрывая мясо, вырывая зубы...
Анирам уже не носит тряпьё. Её платье из живых бабочек ещё не восстановилось, но оно уже прикрывает её тело наподобие купальника. Ещё не платье, но уже одежда.
Атикин, стоит возвышаясь над всеми нами, хотя он ниже ростом любого из нас... разве что кроме Скама, но он не в счёт.
Ещё совсем недавно, Атикин мог только ползать цепляясь руками за потрескавшийся асфальт. Именно таким его нашёл Ясав четыре дня назад. Амид встретил Атикина далеко отсюда. Он отобрал у него его особенность, но, тем не менее, сам принёс его к дому Ясава. Он нёс его почти два дня. Наверное, из-за этого Атикин оставался таким гораздо больше трёх дней. Вернулся он спустя три дня, только после того, как Амид оставил его у дома Ясава.
- Я знаю, - вдруг разорвал круг моего взгляда и вместе с ним, разорвал и застоявшуюся тишину Ясав, - я знаю что делать.
* * *
Мы идём к Запретному Началу. Так же, как когда-то, мы вернули Авалса, Ясав предлагал исправить последствия игры Амида.
* * *
Призраки 16й главы
- Но тогда мы собрались все, - возразила Атевс, - не считая Авалса... но именно его мы возвращали.
- Да? - ехидно и вместе с тем как-то серьёзно, чуть ли не угрожающе, усмехнулся Ясав, - а Ашим? Его ведь среди нас тогда не было!
Атевс что-то хотела сказать, даже пискнула, но потом вдруг замолчала. Отвела глаза, задумалась.
- Для того, что бы что-то сделать, - продолжил Ясав, обращаясь уже не к Атевс, а ко всем нам, - не обязательно нужны все, главное, что бы нас было много.
- И мы должны быть в Запретном Начале, - глухо закончил Налсур.
* * *
Мы идём к Запретному Началу. Мы идём исправлять шутки Амида. Сделать Нави обычным - не зелёным. Вернуть Мидаву его рост. Вернуть всё.
- День добрый, - весело махает нам рукой Амид, сидя на лавке... На лавке Запретного Начала. А рядом с ним, свернувшись клубком, спит Ашим.
18
День добрый
- День добрый, - махая рукой, произносит Амид.
И рядом с ним, протирая глаза кулачками, просыпается Ашим. Его меленькие кулачки трут глаза, пробираясь под треснутые стёкла очков.
- Хотя, - почему-то извиняющимся тоном, продолжает Амид, - уже вечер.
Амид... вряд ли кто-либо из нас ожидал его увидеть его здесь - в Запретном Начале. Но вот он, сидит на лавке и рядом с ним просыпается Кошмар Ашим.
- Пожалуйста, - вдруг умоляюще кричит Амид и своим криком окончательно будут Ашима, - не убегайте, я обещаю, всё будет хорошо!
Будет Ашима, который не повергает нас в дикий ужас. Всё будет хорошо.
- Простите меня, - уже тихим, сиплым голосом извиняется Амид, - я не хотел всего этого.
И с его словами Нави возвращает себе свой прежний цвет. Мидав, разрывая карман на рубашке Нави, становится прежнего роста, а Гело и Атевс обретают свои лица.
- Тогда зачем? - выходит вперёд Ашад.
- Прости, - искренне, на самом деле искренне, извиняется Амид, - ты та, кого я задел чуть ли не больше всех. Хотя больше всех, я должен извиниться перед тобой.
И Амид посмотрел на Атикина.
- Прости меня и ты, - спустя долгий пронзительный взгляд, под который я ни за что не хотел бы попасть, Амид посмотрел на Анирам, - прости меня. И спасибо тебе.
Спасибо?
- Если бы ни ты, я бы никогда не вспомнил.
* * *
Откровение
Кто-нибудь из вас... ты Ясав, ты Лирик, все вы!? Хоть кто-нибудь из вас хотя бы раз задумывался над тем кто такая "Анирам"!?
Анирам - та, при взгляде которой, исчезает зло и боль. Заживают раны и пропадают любые невзгоды.
Анирам кушает радугу и, ха-ха (и в этом "ха-ха" слышится ирония вперемешку со слезами ярости, с иронией глупости. И вместе с тем слышатся слова:
"смешно, правда?"), какает бабочками.
А из чего у неё платье?
Из бабочек!
* * *
- Ясав, - вдруг сказал Амид, - помнишь ту "решку" про отца, который убил собаку?
- Да, - глухо просипел Ясав.
И Амид закатал левую штанину. На его ноге расположился уродливый кривой шрам. Яркий, не естественный. Так дети лепят из пластилина себе ненастоящие раны. И в тоже время он был настоящим настолько, насколько это возможно.
- А ты, - спустя долгую паузу, продолжает Амид, - Норд, - он обращается ко мне!, - что ты услышал?
- Я, - почему я начал говорит? Лучше бы я промолчал! Но раз я начал говорит, то нужно закончить, - я услышал "решку" про отца, который бил жену и бил сына, но при этом был хуже...
И меня захлестнуло!...
* * *
- Падла!
Удар кулаком.
- Скотина!
Ещё удар!
Кого бьют, меня? Маму?
* * *
- Теперь вы понимаете? - кричит Амид.
Он, кажется, что-то говорил до этого, но я не слышал. Я только что вернулся назад.
- Я помню, - хриплым, уставшим голосом произношу я...
- Что ты помнишь? - мягко, уставши, спрашивает Амид.
- Это меня били, и мою маму били, - почему-то заикаясь говорю я.
И Амид, грустно улыбаясь, кивает.
- Подожди! - резко прерывает его Лирик, - А что на счёт нас всех?
Амид непонимающе смотрит нанего.
- Зачем ты издевался над нами? Зачем отнимал наши особенности, а затем... затем изменял нас?
Амид надолго замолчал... и спустя бесконечно долгие мгновения, ответил:
- Однажды, я вспомнил себя...
* * *
Правда несуществующей главы
- Ну что, - осклабился хозяин мёртвого добермана, - без топора ты уже не крутой, да?
- Твоя собака покусала моего сына, - тихо произнёс он.
Наверное, это слово "покусала", прозвучало глупо. Казалось, что не собака, а комарик покусал, но никак ни собака.
А в лицо уже летит чей-то кулак. Потом били ногами. Всей толпой. Кто-то побежал за монтировкой.
Это и были последние мысли. Бита... монтировка...
Помнишь это? Я - нет, но я знаю. Я знаю это. Это мой папа умер под их ударами. Мой папа убил ты собаку...
И тогда я вспомнил всё остальное.
Мама пропадающая на двух работах, я даже не помню её лица. За мной следила всё это время соседка. Старая злобная бабка, которой мама платила, что бы она наблюдала за мной. Я убегал от неё как только предоставлялась такая возможность и гулял пока на улице не становилось темно. Я знал, когда темнеет - мама возвращается домой. При маме, злобная бабка, становилась ласковой и липкой. Гибкой как змея. Она обвивала маму своим гибким змеиным телом и показывала мне свой раздвоенный язык.
Меня испугало это откровение. Я не хотел его. Я убежал от него. А когда я устал, выбился из сил, оно догнало меня и я вынужден был принять его. Именно тогда я понял. Именно тогда я вспомнил.
* * *
- Потом, - продолжал Амид, - я понял что творилось с Анирам. Что творилось со всеми нами. С каждым из нас. Но прежде всего, я понял что творилось с Ашимом...
* * *
Крик несуществующей главы
- А я, - кричал самый младший из нас, - хочу что бы все меня боялись!
* * *
Я нашёл его. Я смог подойти к нему. И он плакал от счастья. Ашим плакал и плакал не от бессильной злобы, обиды, одиночества. Он плакал от счастья.
Теперь Ашим стал не один.
Я был с ним.
Я играл с ним.
Но когда я попытался привести его к вам... Первым, кого я увидел, был Гело. И он рухнул на землю при одном моём взгляде. Я попытался помочь ему. Я отвёл его Ясову... Прости. И под моим взглядом, Ясав потерял своё второе лицо.
Я захотел видеть Ашима не ужасом. И вместе с тем, я стал видеть других без их особенностей. Ведь особенность Ашима - ужас.
Сначала я испугался этого, но потом...
* * *
Отрывок несуществующей главы
- Почему ты здесь? - спросил Ашим.
Голос его звучал странно. Он звучал отрывисто, резко. Скорее гавкающие выбросы звуков, чем членораздельная речь. Ашим давно ни с кем не говорил.
- Я здесь, - ответил я, - для того, что бы тебе было не одиноко.
- А остальные? - спросил меня Ашим...
* * *
Его глаза, смотрели на меня с мольбой и надеждой. Так смотрит тот, кто загнан в угол. Кто не надеется ни на что, но кто увидел шанс.
И тогда я попытался вернуть вас...