ОБСТОЯТЕЛЬСТВА НЕПРЕОДОЛИМОЙ СИЛЫ

На окне горела одинокая свеча в старинном подсвечнике. Наталия склонилась над толстым фолиантом, кожаный переплет которого от времени так поистерся, что невозможно было разобрать ни автора, ни названия книги. Страницы были тяжелыми и пыльными, за свою долгую жизнь они повидали не одну сотню читателей....
Стояла спокойная зимняя ночь. Буквально несколько минут назад механизм настенных часов дважды проухал по-совиному.
Наталия беспокоилась. Вот уже час прошел с того времени, как Аннет должна была вернуться, девушка вслушивалась в каждый шорох, с надеждой поглядывая на дымоход, но с крыши не доносилось ни звука, и зола в камине лежала нетронутая.
- Ведь я столько раз просила ее не летать на карминные поля слишком часто... -, подумала она, с грустью захлопнув том, на душе у нее скребли четыре голодных кошки. Наталия подошла к окну, шурша длинным подолом фиолетового платья, взяла в руки свечу и воззрилась в кажущуюся на первый взгляд непроглядной темень.
За стеклом лежал спящий город, бережно укрытый пушистым снегом. Все дышало спокойствием и безмятежностью. Наталия увидела в отражении себя, держащую свечу, длинные каштановые волосы, немного вьющиеся по всей длине, свободно лежали на плечах, утонченное лицо хранило печать тревоги, печали и усталости, синие глаза, казались не по годам умудренными жизнью.
- Ведь я же столько раз просила ее не летать туда так часто -, одними губами прошептала она.
Впереди ее ждали долгие ночи печали и одиночества.

* * *
Хрустальный Мастер отложил тонкое перо и закрыл тетрадь. В комнату неслышно вошла хрупкая и грациозная Ая, подошла, обняла Мастера за шею, улыбнулась трогательной улыбкой пухлых, соблазнительных и, отчего-то показавшихся фарфоровыми, губ:
- Устал? Принести тебе чаю?... -, не дожидаясь ответа она ушла на кухню.
А Мастер почему-то подумал: "Завод почти закончился...нужно найти, куда я дел резной бронзовый ключик"
Он вздыхает, и уголки его губ едва заметно изгибаются в странной улыбке.
«Хрустальный Мастер» - это имя придумано специально, чтобы Ая никогда не догадалась, что живет с одиноким и немного безумным Кукольником, влюбившимся в собственное творение.

* * *

- Пошел прочь! -, этот голос настолько любимый, родной... но порой настолько жестокий, что хочется пойти, сделать какую-нибудь глупость, чтобы закончить бесконечную пытку.
Серые потухшие глаза. Дэн знает, что они выдают его с головой всегда и совершенно не умеют врать.
- Ты оглох?! Вон! И даже появляться больше не смей на пороге этого дома! Я_ТЕБЯ_НЕНАВИЖУ, понятно? Ты своей идиотской любовью всё испортил и сорвал мне свадьбу.
Каждое слово отдается тупой болью в сердце, разбитом навеки. Слова порой ранят сильнее, чем оружие.
Дэн плетется прочь, низко опустив голову. Мик снова его гонит, но он остынет, обязательно остынет когда-нибудь, и Дэн вернется по первому зову. Парень уже стоит на пороге, когда его окрикивают. В этот раз голос звучит мягко и в мозгу просыпается смутная надежда, что Дэна простили...
- Я никогда тебя не любил. Ты всего лишь очередная игрушка, которая мне надоела.
Дэн вылетел из квартиры, хлопнув дверью, с гримасой на лице и...оступился на лестнице.
Ступенька.
Еще одна.
Вот и сломана рука.
Еще чуть-чуть и можно свернуть шею…

* * *
Здесь время навсегда застыло между началом и серединой августа, между вечером и ночью. И непрекращающийся летний дождь все льет и льет как из ведра, заливая дома и улицы.
Здесь, на маленьком клочке земли, где пересекаются нити разных миров, непохожих друг на друга дорог и противоположных реальностей. Вне времени и пространства...
На самом деле улиц и домов в этой точке пространства нет. Есть кусок тротуара, чуть больше него - кусок дороги с решеткой слива... А здания вокруг - просто картонные декорации, плоские и ненастоящие. Такие бывают в театрах. Хотя, одно настоящее здание здесь все же есть. Кажущийся небольшим домик с полу стершейся вывеской "Кафе" на самом деле вмещает гораздо больше людей, чем может показаться на первый взгляд.
Оно плывет где-то в космосе, каким-то немыслимым образом расположившись на небольшом, почти плоском астероиде, вокруг всегда звездная безлунная ночь, а над кафе неизменно идет дождь.
«Захотите выпить чашечку кофе на краю Вселенной, добро пожаловать в наше кафе! Работаем всегда, независимо от того, в какое время попали» -, гласит вывеска на стекле в двери заведения.
Попав внутрь, ощущаешь себя где-то между 90ми годами девятнадцатого и пятидесятыми годами двадцатого века. Обои с растительным орнаментом, разномастные, но идеально сочетающиеся столики - круглые, квадратные, прямоугольные, накрытые скатертями, на столах - лампы со старинными абажурами и бра на стенах. Помещение погружено в полумрак и края его теряются в этом полумраке, как в тумане. Прямо напротив входа, чуть слева располагается барная стойка. Здесь заправляет хозяин заведения - субъект неопределенного возраста, с длинными и черными, как смоль волосами, серебристыми глазами, старыми как мир, его одинаково легко можно назвать юношей и пожилым джентльменом. Создатель этого места, которого все зовут Крис (Крисси, Кристиан, Эй! - нужное подчеркнуть), пусть на самом деле его имя Ларс, но об этом уже никто не помнит, а хозяин кафе и не обижается. Он всегда рад гостям, его кафе для того и создано - принимать гостей.
Ларсу, то есть Крису, то есть, вы меня поняли, помогают две официантки - Вил и Вэл.
Они появились на пороге "КАФЕ" одновременно, кажется, стояло раннее утро, хотя, может и не раннее, черт его разберет, здесь ведь всегда одно и то же время суток за окном - вечер.
Вообще-то хозяин заведения прекрасно справлялся со всем сам, но эти двое с порога заявили, что прибыли сюда работать официантками.
Вил и Вэл утверждали, что они близнецы. Однако Вил была, высокой, худощавой смуглой девушкой с длинными темными, как ночь, прямыми волосами, в то время, как Вэл напротив, светла как день, невысока ростом и пухленькая, как свежая булочка, с короткими завитками светлых локонов и небесно голубыми глазами.
Но с ними никто не спорит, редким гостям, заблудившимся в реальностях и параллелях, это ни к чему.
Они вообще были довольно специфичными официантками - подавали исключительно первые блюда из меню и всего 2 напитка. Черный как самый глубокий космос кофе, разлитый в маленькие чашки из тонкого фарфора, подавала Вил, а если вы заказывали сливочный ликер, его приносила в резных рюмках Вэл.
Впрочем, существовало одно исключение. Один раз в эпоху, когда особым образом складывались звезды, и излучение некоторых из них достигало особого уровня, у Криса случался выходной. На это время Вил и Вэл оставались за главных и хозяин кафе прикреплял на фартук каждой по многоконечной звезде из серебристой фольги, а сам скрывался в чулане, по крайней мере, так он говорил, когда исчезал в той части заведения, что терялась в тумане.
Вообще-то Кристиан и правда запирался в чулане, там даже была очень классическая чуланная дверь со скрипучими петлями и щелями между досок. И, если бы волею случая, кто-нибудь осмелился подглядывать, то стал бы свидетелем удивительного действа.
Только один раз в эпоху Крис доставал с деревянных полок небольшой закопченный котел, разжигал старый примус, откупоривал ярко-синюю пузатую бутылку и лил, лил из нее сизоватый туман прямо в котел, затем хозяин удивительного кафе убирал бутылку на самую верхнюю полку и терпеливо ждал, когда туман в котле начнет сворачиваться спиралью.
А затем он брал в руки потрепанную толстую книгу, обитую алым сафьяном, сдувал с нее пыль, открывал наугад и сыпал-сыпал слова на страницах фолианта в котел, тщательно помешивая содержимое кончиком указательного пальца и…

* * *
Где-то в заснеженном городе, зловещие карминные поля выпускали из своих объятий очередную жертву. Девушка по имени Аннет верхом на метле возвращалась к своей сестре. Осыпалась зола в камине, ухали по-совиному часы и, успевшая состариться Наталия, стремительно молодела, лишь в ее синих глазах поблескивали несколько серебристых пятнышек.

* * *
Далеко-далеко в восточной стране Хрустальный Мастер просыпался в холодном поту и щипал себя за руки, боясь поверить в невозможное, и вслушивался в мерное человеческое дыхание теперь уже не фарфоровой Аи. На самом деле она не спала, но очень боялась выдать себя, беспокоясь за своего Мастера, у которого было слишком слабое и больное сердце.

* * *
- Осторожнее! -, Дэн налетает на девушку с пакетами в руках.
Она делает неуверенный шаг, оступается, однако, парень успевает ухватить ее за руку и дернуть на себя. Незнакомка спасена, но пакеты летят в стороны и вниз по лестнице катятся апельсины, кочан капусты и французский багет. Капуста издает неприятный звук, будто хрустит, ломаясь, шея… Дэн трясет головой, отгоняя неожиданно возникшие в голове ассоциации и извиняется.
До него не сразу доходит, что спасенная парню кого-то напоминает, что и неудивительно – девушку зовут Мишель, и она приходится Мику сестрой-близнецом.
Проходит еще несколько лет метаний, прежде чем они с Дэном понимают, что созданы друг для друга.

* * *
Крис устало потирает переносицу, расставляя все вещи по местам, мысленно укоряя себя, что опять задремал под конец. Он особенно тщательно проверяет, насколько хорошо закупорил бутылку, улыбается и закрывает за собой дверь чулана. До следующего раза, когда будет достаточно сил, чтобы вновь открыть Книгу Существования, зачерпнуть немного из летописи бытия и перекроить чью-то судьбу, напрочь игнорируя обстоятельства непреодолимой силы.

(начато 17.01.2008 закончено 31.01.2012)

P.S. в сказке были частично позаимствованы сюжеты из песен "Алая книга" и "Кафе "Хамелеон" гр. Башня Rowan.