Согласно традиционному пониманию, сложивше-муся в психологии к началу нашего столетия, фантазия – это способность создавать новые образы (а так же воспроизводить образы, сохраняющиеся в памяти). Создание новых образов ха-рактеризует творческую или продуктивную фантазию, воспроизве-дение прежних – репродуктивную. Как много раз указывалось в литературе, между этими двумя формами фантази нет принципи-альной разницы, а есть лишь количественное различие, различие в степени и силе разных процессов. При каждом воспроизведении прежних образов привходят элементы творчества, равным образом и в творческой фантазии никогда не отсутствуют элементы воспро-изведения в качестве материала, которым располагает творческая фантазия. Таким образом, различие обеих форм сводится к тому, что, при психологической их однородности, в первой форме доминируют процессы воспроизведения, во второй - творчест-ва. При таком понимании фантазии она не только является чисто интеллектуальной функцией, но, в сущности, теснейшим образом связана с памятью, т.е. не является самостоятельной психической функцией.
В романтической эстетике фантазия трактовалась как высшая духовная функция в силу того, что она связана с искусством, которое для романтиков не только не было ниже науки, но стояло выше ее по глубине и непосредственности про-никновения в тайны действительности.
Современная психология в исследовании фанта-зии исходит из идей Рибо, Майера, Мейнонга и др., утверждавших, что образы составляют не цель, а средство в работе фантазии, та-кой подход решительно отходит от интеллектуалистского по-нимания фантазии, т.к. ее интеллектуальная сторона рас-сматривается как вторичная. Основная же функция фантазии и ее основы – воображения заключается в обслуживании эмоцио-нальной сферы: это второе положение теории фантазии развивает первое, чтобы понять самую функцию фантазии, ее в развитии эмо-циональной жизни, необходимо иметь в виду основной за-кон эмоциональной сферы, который может быть сформулирован как закон двойного выражения чувств. Согласно этому зако-ну, всякое чувство ищет своего выражения как в телесной, так и в психической сфере: оба эти выражения чувства взаимно независи-мы и неустранимы, подавление одного из них влечет за собой ослабление чувства вообще. Что касается телесного выражения чув-ства следует разуметь ту психическую работу, которая непосредст-венно примыкает к переживанию чувства и смысл которой заклю-чается в том, чтобы сделать более ясным содержание чувства и тем закрепит его в системе душевной жизни. Это осуществляется благо-даря образам, которые всплывают в сознании и которые служат средством психического выражения чувства. Чувства, которые не мо-гут найти для себя “удачного” психического выражения в образе, остаются как бы неосознанными – как бы проходя сквозь душу и не оставляя в ней никакого следа. Это особенно хорошо может быть показано на судьбе высших чувств, где такие случаи особенно часты: неосознанное, “невыраженное” чувство, в котором мы как бы стояли на пороге какого-то откровения, уходит. Но если чув-ство находит свое выражение в образе, то этот образ становится столько же средством “уяснения”, интеллектуализации чувства, сколько средством психического влияния на личность. Таким образом, работу фантазии можно назвать “эмоциональным мышлением”, которое может быть противопоставлено познаватель-ному мышлению. Если познавательное мышление перерабатывает мате-риал восприятии в мысли, из которых складывается “истина” или правильное знание, то фантазия, перерабатывая материал эмоционального опыта, способствует или нацелена на усвоение и выражение идеалов. Этот понимание фантазии позволяет глубже проникнуть в природу и сущность фантазийных форм, как неотъ-емлемого элемента игровой деятельности, как у детей, так и у взрослых.