Почему когда говорят «сыграть», то сразу думается «в ящик»?
А когда говорят «ящик», то думается «водки»?
Ещё мы говорим: «Чё?», а пишем: «Повторите, пожалуйста».

Перед нами стол. На столе стакан и вилка. Что они делают? Стакан стоит, а вилка лежит. Если мы воткнём вилку в столешницу, вилка будет стоять. То есть: стоят вертикальные предметы, а лежат – горизонтальные?
Добавляем на стол тарелку и сковороду. Они вроде горизонтальные, но на столе стоят.
Теперь положим тарелку в сковородку. Там она лежит, а ведь на столе стояла.
Может быть, стоят предметы готовые к использованию? Нет. Вилка-то готова была, когда лежала.
Теперь на стол залезает кошка. Она может стоять, сидеть и лежать. Если в плане стояния и лежания она как-то лезет в логику «вертикальный – горизонтальный», то сидение — это новое свойство. Сидит она на попе.
Теперь на стол села птичка. Она на столе сидит, но сидит на ногах, а не на попе. Хотя вроде бы должна стоять. Но стоять она не может вовсе.
Но если мы убьём бедную птичку и сделаем чучело, оно будет на столе стоять.
Может показаться, что сидение — атрибут живого, но сапог на ноге тоже сидит, хотя он не живой и не имеет попы.
Так что поди пойми, что стоит, что лежит, а что сидит.
А мы ещё удивляемся, что иностранцы считают наш язык сложным и сравнивают с китайским.

Ну, да, так и есть. Вертолёт может сесть на аэродром и стоять там. Упавший сервер может лежать, но не может встать – он может только подняться. И уж самое знаменитое, про тюрьму: «Вот, сижу. Встал – всё равно сижу. Лёг на нары – всё равно сижу».