Мой Коррибан сгорел в огне –
Жалеть не стану.
Уходит прошлое вовне,
В покров тумана.
Блазнит отправить время вспять,
Скользит по вехам…
Привет, «Летучий»! Ты опять
Ошибся веком.


- Эй, археолог! - раздался в комлинке голос Маз Канаты. - Где ты там? Говорить можешь?
- В кантине. Сейчас выйду.
Я поспешно встал, кивнул официантке (можно убирать) и вышел.
- Слушаю тебя, Маз, - старая пиратка время от времени подбрасывала интересные сведения. Она владела Силой, была весьма проницательна, но терпела приверженца иной «пользовательской системы». Казалось, так Маз пытается что-то от меня скрыть… что ж, ей удалось.
- Тебе известно о рудниках на Андо-Прайм?
- Об Андо-Прайм известно, о рудниках нет. Понятия не имею, что там вообще можно добывать...
- Неважно. Там взорвали карьер, произошёл обвал породы, под осыпью нашли каменную плиту. А на ней выбита шестерёнка, вернее...
- Восьмерёнка, - мой голос ощутимо сел. - Вылетаю.
- Да. Как будешь в Элезу, найди Тамера Ши, он из Даи Бенду. Скажи, от меня. Он проведёт тебя в горы Андоби.
- Проведёт? - не замечал за предками джедаев подобной лояльности.
- Да. Им тоже хочется всё знать. Поделишься?
- Куда я денусь... они реликты, всё-таки.
- Как и мы, - хмыкнула Маз. - Ладно, лети. Вернёшься, расскажешь.
- Обязательно.
Выключив комлинк, я бегом направился к кораблю.

* * *
Весна на ледяной планете скоротечна. Всё спешит расти, цвести и размножаться. Если подобные желания спрессовать по времени раза в четыре, удар пришельцу достанется такой, что и без скафандра не надь, и со скафандром не надь. Одна из особенностей дарксайда – гипериммунитет, он же «аллергия на жизнь»: организм всё воспринимает как нападение. И защищается, чтоб его…
К счастью, каменный карьер мог похвастаться только обилием пыли. Бывшую когда-то гору местные подрыли и перерыли основательно, расти здесь не желало ничего. Типичный лунно-астероидный ландшафт. Тем необычнее выглядела гладкая стена из неизвестного мне камня, отмеченная «восьмерёнкой» в центре, почему-то выпуклой.

Вот именно.
Выпуклой.
Робкая надежда на чудо пискнула и умерла, когда сканер показал под плитой монолит. В карьере не было ни спрятанной древней базы, ни заглушенного портала, ни даже стройплощадки или дока. Здесь «всего лишь» тридцать шесть тысяч пятьсот лет назад вышел из-под земли законсервированный корабль Предтеч: пирамида То-Йор. А «восьмерёнка» – всего лишь отпечаток с его борта. Как формочка в песочнице.
Зря летел. Зеро.

* * *
Тамер Ши оказался сухоньким старикашкой в одежде покроя «прореха для головы тесёмочки на поясе». Маз Канату он уважал, и очень сокрушался, что такая Видящая болтается где-то по галактике вместо проглядывания дырки в местной вершине. Потому и меня сразу не послал… сарлакков окучивать. Результатом разведки Ши остался, скорее, доволен: слишком большие потрясения грозили погубить древнюю общину с устоявшимся бытом.
Вот так и проходит вечная слава. Именно Даи Бенду тридцать с немалым гаком тысячелетий назад пробудили от спячки первый То-Йор. Именно отсюда корабль вывез потенциальных одарённых на Тайтон, а его систер-шип, спасая будущие «живые орудия» раката от незавидной участи, садились на Манаан, Кашиик, Датомир, Рилот – и это только подтверждённые точки эвакуации. Недаром прототипом республиканской, а затем и имперской символики стал шлюзовой переходник корабля-пирамиды: «восьмигранная гайка». Лучей у эмблемы, правда, то убывало, то прибывало – никакой технической достоверности! Живём в лесу, клянёмся колесу, зато как на нём ездить, забыли.
А наследник… нет, не будущих дже'дайи, но тех, кто не решился когда-то взойти на борт Неизвестности, всё так же боится жить во Времена Перемен.

Генеральная линия развития прошла стороной. Коррибан, сгоревший в огне войны с Империей Раката до состояния мемориального кладбища, остался вехой в истории Галактики, кто бы его ни переименовывал и как бы ни кляли. А Андо-Прайм… что за Андо-Прайм? Ах, да – гонки на подах регионального значения с хаттским тотализатором.


05-05-2016 г.