Взято с Удела Могултая.
Пишет Antrekot:

 Токугава Иэясу любил соколиную охоту. Токугава Иэясу всю жизнь любил соколиную охоту, даже когда ему еще не пожаловали фамилию Токугава. Собственно – с раннего подросткового возраста. А в этом возрасте он жил в городе под названием Сумпу, что в провинции Суруга, заложником в клане Имагава. И не очень большим было его хозяйство - так что птицы его, бывало, залетали на землю соседа, некоего Харамииши Мотоясу, а следом за птицами на чужую территорию, естественно, забирался и сам птицевладелец – прибрать своих пернатых. И, видимо, постоянные эти визиты господина Харамииши сильно допекали, потому что отзывался он о молодом заложнике как тот председатель колхоза о постоянно падающем на его голову парашютисте – и даже хуже, потому как от «осточертел этот мальчишка из Микава» Харамииши начал потихоньку переходить к «зачем ему жить на свете», ну а характер обращения с юным соседом тоже от первого пункта потихоньку съезжал в сторону второго.

 Но тут соседу исполнилось 16 и он, наконец женился, оставил жену в заложницах, а сам переехал в свое, сильно всеми объеденное, родовое владение в провинции Микава, потом Имагава Ёшимото с двадцатипятитысячной армией пошел расчищать себе дорогу на столицу и встретил в темном переулке тогда еще мало кому известного Ода Нобунага, на чем прекратил земное существование, а молодой тогда-еще-не-Иэясу не прекратил, вывернулся и вскоре заключил с Ода союз, потом было много интересных и славных историй, а уж совсем потом, то есть целых 15 лет спустя, уже Токугава уже Иэясу взял в осаду замок Такатенджин, в тот момент находившийся в руках клана Такэда. А вышеупомянутый Харамииши Мотоясу, какое-то время назад перешедший на службу к Такэда, на свое несчастье, оказался внутри. Замок вымаривали голодом, кое-кто из гарнизона и населения попытался выбраться за кольцо осады, Харамииши был в их числе. И тут ему не повезло второй раз – поймали. И в третьий раз не повезло – подвернулся под глаз самому командующему... Аааааа, говорит тот, это тот самый Харамииши, которому кусок в рот не лез, когда я в Камихара птичек своих вылетывал? Я его помню, да и он меня должен, ведь я ему, как это... осточертел и вообще напрочь жизнь отравил? Ну раз уж так он меня видеть не может, пусть зарежется здесь и сейчас и не видит.