Я даже при всем желании не могу - и не сможешь, не получится, не пытайся - понять, что со мной происходит. Душа упирается внутри в тело руками, рвется, душит себя. Дышать тяжело. Внутри себя я кричу так громко, что никто не слышит. Я иду на работу - и слышу этот крик. Впервые с начала стажировки (по смеху, в первый же официальный день работы) нервными пальцами тащу из пачки сигарету и прикуриваю. Почему-то, уже на середине начинает кружиться голова. Боль никак не отпускает. Валерьянку глотаю так же часто, как воздух, в дозах "побольше". Шрамом на руке "М" - как первая буква фамилии и как принадлежность, потому что "Мышка". Кожа впервые изрезана до крови - боли, кажется, становится чуть-чуть меньше из-за исполосованного плеча. Но все равно очень много. Меня пытаются поддерживать. Говорить, что все будет хорошо - или просто ругать, какая я долбанутая идиотка, и что вообще хватит страдать по этому муд... Только дело в том, что ни в то, ни в то я не верю. Душа впивается когтями в собственное тело и рвет его, плачет, зовет, умоляет. Потому что это чушь, и ничего никогда не бывало так вот "хорошо". И потому что при всей тоске из-за заброшенности все равно никак не могу сказать, что ненавижу его, что он мразь, что ублюдок и конченая тварь... Не могу. Потому что не думаю так. Почти каждый день хожу к тому домику, куда он меня водил. С кривой улыбкой жду, что увижу там его с кем-то еще. Удивляюсь, что не вижу, и пытаюсь понять: это я просто я не разглядела/не услышала, или там и правда никого нет. С другой стороны, вспоминаю, он мог бы привести их куда-то еще. Например, в их же квартиры. Каждый день, каждую минуту гляжу в окна, на улицы, на дороги, на людей. В поисках машины, в поисках той машины, в поисках его в этой гребаной машине. Курю, режусь, шатаюсь по улицам, курю, режусь, шатаюсь... Все повторяется. Долбаная апатия по возврату, где мама с вечным опостылевшим "ну ты как?", потому что вообще не может помочь. Я не знаю, заставляю ли я себя поверить, что все это происходит, или опровержительно кричу "Нет! Нет! Этого нет! Это все неправда! Неправда!" Дождь. Каждый день гребаный дождь и боль. И ничего, кажется, больше нет.