Сквозь трудный день думаю: «Что ж мне не так в шумном ликовании?»
1. Я все время себя проверяю - озверела ли я окончательно, или еще нет? Потому что то, что мне хотелось бы сделать со всеми, поднявшими руку (или еще какую конечность), делать никак нельзя.
Желание лично причинить многое есть, но хорошо ли это для меня, даже если появится такая возможность?
2. Это слишком просто - сдохнуть от пули.
3. Убить его досталось детям. Наверное, это самое большое мое сожаление: нашим детям пришлось учиться убивать.
И умирать. Сегодня пятеро в Ливане.

Как бы их так проклясть, чтоб соразмерно и справедливо? Чтобы просили и не получали, чтоб длилось долго и не было облегчения. Чтоб не осталось у них ни веры, ни надежды, ни вдоха ни выдоха.
Своими бы руками…

Говорю ж: нельзя мне…

Может быть, когда вернутся все заложники, меня попустит. Но пока, буду себя проверять - не озверела ли я окончательно.