Долго сижу ночью. Если есть любое интересное дело, которое позволяю забыть о времени, я малодушно позволяю себе забыть о нем.
Лечь спать можно только в том случае, если нет ничего сильно интересного (что позволяет сохранить контроль) либо устала до чувства тошноты.
Я не ложусь спать, продолжая читать, или сидеть в Интернете, пока не рассветает. Потом я не могу выспаться, лежу полдня, а вечером опять нахожу себе занятие. Все разумные доводы о том, что надо лечь спать, что надо выключить компьютер, что все гораздо лучше сделать завтра, не помогают.
Что-то сильнее этих доводов не дает мне последовать этим советам.
Страх. Страх идти спать. И при этом меня не мучают кошмары, я конечно боюсь темноты, но не боюсь выключать свет в комнате. Скорее, это страх, что завтра не наступит и поэтому. Пока есть силы, надо держаться, не засыпать. Что-то подсознательно шепчет, что ты не успеешь завтра ни дочитать, ни посмотреть кино, ничего.
Больше всего я люблю время – середина дня. Ты уже полностью проснулся, но до вечера еще далеко. Еще сильна иллюзия, что вечер никогда не наступит и тебе не нужно будет идти и закрывать глаза.
Полное отчаяние и безысходность. И я боюсь заглушать эти мысли и боюсь их слушать. Наверное, так бояться дети. Они еще не знают, почему наступает рассвет и не уверены, что он в очередной раз наступит.

Я написала этот текст и решила сохранить его, открыла личный дневник (не в сети), и зацепилась взглядом за запись, сделанную 27.08.2003, первую запись моего дневника. А также запись от декабря.
Смерть душ. Сон – это смерть души. Это освобождение ее от власти тела и позволение уйти в свободный полет. Но безопасен ли он?
Та мысль, которая мелькнула и пропала – не за безопасностью ли мы приходим на землю, не есть ли наше тело убежище для нашей души, все больше и больше укрепляется во мне. Вот только что это за опасность – я не знаю. Мне страшно.

Вот они, эти записи. Мышь, ты интересовалась потоком сознания?
Вот он Можно ли плыть в нем? На перекатах бросает очень сильно. И если не отдыхать время от времени, рискуешь захлебнуться.
27. 08.2003
Каину дай раскаянье, и не забудь про меня…
Вертится в голове фраза…
Какой проступок приходится искупать мне в этой жизни?
И есть ли этот проступок?
Впечатление от разговора с Наташей огромное и постоянно всплывают все новые и новые аспекты. Страшно заболтать и замылить это ощущение и упустить тот слабый отголосок подсознания, который шепчет что-то очень странное.
Перенося свои мысли на бумагу, как-бы избавляешься от них, переносишь в некоторое подобие «дабльдума Дамболдора».
Страшно возвращаться в привычную рутину и отказываться от того, что могло бы быть, если бы ты был более решительным и уверенным, более предусмотрительным и дальновидным.
История эта началась, наверное, в городе Пизе, под куполом баптистерия. Как первый намек настоящих событий произошел в городе Иерусалиме, около камня миропомазания, в Храме Гроба Господня.
Странное ощущение, заставившее меня трижды обойти купол баптистерия против часовой стрелки, крестясь на каждом шагу, причем крестясь по православному, так до настоящего времени я не смогла объяснить даже для самой себя.
А может быть, все началось гораздо раньше, в соборе Святого Марка в Венеции.
Что так тянет меня к средним векам, особенно к периоду 12-14 вв.?
15 столетие совершенно не вызывает никаких эмоций. 9-10 века кажутся непреходящей древностью. 11 – ни шатко ни валко, интересен только как источник, база для всех последующих событий. Для каких? Не помню…
Что-то очень важное случилось на территории средневековой Франции в 12 веке, в 1126 году. Откуда взялась эта цифра? Не знаю. Из подсознания, или была привнесена извне?
Хорошо или плохо то, что на многие мои вопросы нашлись ответы?
Мне стало легче. Вопрос, «а был ли мальчик?», исчез. «Мальчик был». На этом можно успокоиться и объяснить все нестыковки и трудности расположением планет
16 век, Оксфорд. Нет, 1609 год.
Время озарений или больных фантазий. Предыдущее совпадение ответов с тем, что просилось наружу, что ставило вопросы и мучилось от невозможности выбрать в куче ответов, должно было научить доверять своей интуиции. Иного объяснения такого быстрого и легкого получения ответов на вопросы я не вижу.
Либо я сама стала готова для восприятия ответов и поиска решений, либо это был знак для меня – доверяй интуиции, не сомневайся в себе. Хотела написать «не сомневайся в своих силах», но получилось – не «сомневайся в себе». Именно то внутренне ощущение неуверенности и невостребованности, противоречащее ощущениям других людей обо мне…
Что вернее, собственные ощущения, или ощущения людей?
Вопреки всему выше сказанному, вся моя интуиция подсказывает, что я ошибалась ранее, что ощущения людей обо мне правильные. То, что я сказала сегодня Лене «слабость и нерешительность дает ощущение доброты и желание пожалеть, а на самом деле ты достаточно жесткий и мстительный человек» может быть применена и ко мне. Как меня бесит, когда ко мне относятся как к несамостоятельной и слабой личности, которая не может самостоятельно решить, как ей жить.
Как меня бесит, когда принимают решения за меня, не посоветовавшись со мной. И как мне было приятно быть хранителем тайны. Откуда эта фраза? Я не знаю.
Нас было трое, и вокруг был лес, лес без листвы, какие-то сумерки.
Если повести Крапивина несут в себе отголосок детских ощущений, то откуда другие писатели берут свой сюжеты? Те писатели, чьими повестями зачитываешься, которые порой заменяют собой реальную жизнь. Что это – воспоминание о прошлом, или напоминание людям об иных возможностях развития истории?
Что такое мир Средиземья? Откуда в нашей мифологии взялись истории об эльфах и гномах, волшебниках и драконах?
Что такое мир Гарри Поттера? Не есть он отражение мира Средиземья много веков спустя?
Прошли столетия и мир изменился.
Это чувствовала Галадриэль, это чувствую я, это чувствуют многие.
Попытки удержать куски расплывающегося мира.
Когда нет слов, на помощь приходят образы. Нео из матрицы, скучал ли от по прежнему миру, понимал ли, что кроме матрицы и Зенона есть что-либо иное. Почему так важно ощущать себя независимыми и самостоятельными, почему так тяжело воспринимаются ограничения и препятствия. Всегда борцы с существующей властью у части людей вызывали уважение.
И сейчас настает время одиночек и отдельных владений. Я чувствую это также, как Галадриэль чувствовала изменение мира.
Это не моя идея о причинах возникновения и исчезновения института рыцарства. Кто-то из фантастов, наверное Лукьяненко.
Рыцарь представлял собой боеспособную единицу и не было силы, способной нанести больший урон, чем отряд вооруженных рыцарей.
В 19 веке произошел перекос в сторону рас и оружия. Фильмы с участием громадных чудовищ, по сравнению с которыми человек не более, чем букашка, что как не отражение тоски по тому времени, когда вооруженный и закованный человек представлял собой грозную силу и мог в одиночку тягаться с драконом.
Гафниевые бомбы, начало ли это неорыцарства? Вряд ли, но это точно окончание времени государств и официальной власти.
На смену писанному закону приходит закон силы оружия.
И скоро закроются храмы и холодный ветер будет мести опавшие листья по безлюдным просторам. Вместилища для душ больше не будет. Будут ли сами души?
Душа не может быть убита в нашем мире, но это не означает, что на более высоком уровне это не может произойти.
За чем приходят на Землю души?
За новыми ощущениям или за безопасностью? Почему так цепляются за жизнь, почему в человеческие гены заложен инстинкт самосохранения, который изменяет людей и заставляет их быть более осторожными и нерешительными? Так ли прекрасен загробный мир? Ведь туда попадают те, кто ныне живет. Дедуля, бабуля, Витя, привет, ваше присутствие делают тот мир лучше и чище.

Допит второй бокал вина и хочется спать.
Завтра будет долгий день, мой 28 день рождения.
Я буду сидеть дома и наслаждаться покоем и возможностью делать то, что хочется.
Шла к компьютеру с определенной мыслью и забыла.
Вспомнила.
Что важнее – результаты размышлений или эмоции, которые ты при этом испытываешь?


06.12.2003
Как странно, что я забыла полностью то, что писала выше.
Мысли были выкинуты в отдельную чашу и сохранились только благодаря тому, что я их записала.
Несмотря на те даты и места, что я записала выше, я твердо была уверена, что это были Оксфорд и 1240 год (или 1260).
Мы посмотрели с Алексеем в Британике, что происходило в это время в Англии, и выяснили, что 1240 год – это начало реформы Роджера Бэкона, который также считается основателем масонства.
Кстати, жил он в Оксфорде.
1265 год – тесно связан с Фомой Аквинским. Не зная трудов этого богослова, я тем не менее всегда по-особому реагировала на его имя.
Высокое средневековье, жестокое, мрачное время, но в тоже время – это период наибольшего взлета духовных исканий, в том числе, религиозных.
1240 год – альбигойский поход. Расхлебывание итогов неудачного третьего крестового похода. Ричард Львиное сердце, Иоанн Безземельный, Великая Хартия вольностей.
Жаль, что не работает Интернет, можно было бы посмотреть, что имеется в библиотеке Машкова по Бэкону и Аквинскому. Но в тоже время, я чувствую небольшую радость, что этого нельзя сделать. Страшно.

Еще раз перечитывала предыдущую запись и наткнулась на фразу «в 19 веке произошел перекос в сторону рас и оружия». Меня покоробило слово «рас» и я исправила на слово «народы», но затем отменила исправление.
Я ничего не буду менять в ранее написанном тексте, потому что правильно ли он написан, не мне оценивать и не сейчас судить.
Все, что пишется под влиянием интуиции, я по определению воспринимаю за правильное, ибо сейчас не время подвергать сомнению мысли, которые приходят. Мысль должна быть сохранена и проанализирована, иначе ты можешь безвозвратно забыть ее.

Получила объяснение фраза «как мне было приятно быть хранителем тайны» из предыдущих записей. Если я как-то была связана с масонством, то охрана тайн и секретов – это основное, что характеризует это движение.
Также становиться понятным, почему для меня совершенно невозможно было держать при себе ощущения и волнения, поступки и мысли. Может быть, что привычка к регулярным исповедям и наставнику, от которого не может быть секретов, даже подумать об этом – грех.
Но странное, что все мои нынешние попытки найти такого исповедника наталкиваются на неприятие. Меня либо не понимают, либо этот человек оказывается совершенно не таким мудрым и знающим, как представлялось вначале. И как хотелось, чтобы он был таким. Как я рыдала, когда Федотов накричал на меня. Это было разочарование в мудрости человека, который сначала производил впечатление знающего, уверенного, сильного и доброго.

Единственное, что приходит на ум, что пора ученичества окончилась и мне самой нужно быть наставником. Самой выслушивать исповеди и давать мудрые советы. Но я не хочу!!! Не хочу такой ответственности и такого одиночества.
С другой стороны, если вести себя как маленькой девочке, о которой заботятся, за которую решают все проблемы, то необходимо принять и то, что с тобой очень мало будут считаться. С маленькими детьми обычно очень мало считаются. Того, что со мной не считаются, я больше терпеть не хочу.
И даже если встречаешь человека, который достаточно умен, чтобы понять тебя и достаточно порядочен, и достаточно адекватен, чтобы ощутить радость – вот он, мой учитель, выясняется, что скоро ему самому понадобиться помощь.