У меня есть ещё одно начало в том же мире, но про другое. Это - про изменения во времени. Может не верить, но это так.

Фентези или Где-то В Другом Месте. (другая называется "Фентэзи или В Илиис И Обратно". Возможно, её я тоже выложу)

Нотариус пристально посмотрел на молодого человека, сидевшего напротив него, пытаясь разгадать его сущность. Внешность его была достаточно приятной, если не сказать «красивой». Бледное, какое-то даже вампирическое, лицо с узкими скулами и узкими ярко-синими глазами, тонкая красная полоска рта, чёрные волосы и тонкие усики, чем-то… женственные, что ли, негустые чёрные брови. Даже сквозь свитер и куртку проглядывалась ощутимая мускулатура. Он не был худым или толстым, низким или высоким – скорее уж чем-то средним. Но что-то было в нём такое… Спайдс хорошо знал это выражение лица, да и не только лица. В них, в этих богачах, всегда было что-то такое. Он даже не смотрел на нотариус, равнодушно уставившись в одну точку за его спиной. Он давал понять, что он гораздо выше поверенного. И пальцы… он стучал пальцами по столу… казалось бы, от нервов, но выглядело это так, будто бы он пересчитывал невидимые деньги.
Внезапно его глаза переместились на Спайдса. Тот, понимая, что только что в открытую нагло разглядывал клиента, быстро отвёл взгляд, надеясь, что он ничего не заметил, и уставился в раскрытые документы. Он только усмехнулся. И за что только его отец нанял этого рассеянного молодого очкарика, который не видит ничего дальше своего носа? Впрочем, в последнее время отец, наверное, тоже не видел ничего дальше… И его подозрительная слабость к этим двоим – какой-то дамочке и старику…Если первую он ещё мог понять – отец никогда не мог устоять перед очередной юбкой – то старикам он явно никогда не благоволил. Особенно, когда стал одним из них. Может, конечно, это всё только старческая прихоть. Или старик просто не хотел оставлять всё ему? Об отношениях между отцом и сыном многие были наслышаны. Мало ли, что взбрело ему в голову.
- Думаю, мистер Блэкфаэр, с документами всё в порядке, - в очередной раз поправив очки, наконец оторвался от бумаг Спайдс. Блэкфайр только фыркнул, даже не пытаясь этого скрыть – вся Европа была очень хорошо осведомлена как о его дурном характере, так и о том, чьим сыном он является. Ошибиться было бы очень сложно. А выдавать себя за Блэкфайра – очень и очень невыгодно. Добыча была велика, но слишком уж жестоким было бы наказание. – Теперь, я думаю, вы можете получить ваше наследство. Желаете ознакомиться со списком?
- Нет, - сам Блэкфаэр-младший уже имел достаточно, чтобы перестать пересчитывать всё по песчинкам. К тому же, с владениями своего отца он и так был очень даже хорошо знаком. Однако нотариус посчитал своим долгом уведомить клиента о размерах его наследства.
- В таком случае я просто перечислю главное. Замок на Ривьере, на Лазурном берегу, ещё один в Англии, несколько особняков здесь, загородные дома во Франции, Италии и Испании, пара фабрик, турфирма «Вэстрэст», редакция газеты «Северная звезда», а так же довольно большой капитал. Есть ещё кое-какие детали, но они не так существенны. Драгоценности вашей матери и некоторые её вещи покойный оставил леди Клордон. Вот список, ознакомьтесь с ним позже. Налог на наследство уже уплачен одним вашим родственником.
- Вот это да! – присвистнул Блэкфаэр. Он действительно был удивлён. Его родственники были бы рады удавить его, а не платить за него налоги. Он даже приподнялся в кресле. – И кто же был этим странным доброжелателем?
- Эту информацию я не могу разгласить. Ибо этот человек пожелал остаться неизвестным, - Блэкфаэр хотел было наорать на нотариуса, но тот поспешно добавил, - для меня в том числе.
Наследник вытер со лба выступивший пот и тяжело, громко вздохнул. Таких бестолковых юристов, как Спайдс, он ещё не встречал в своей жизни. Принять деньги от неизвестно кого – да какой уважающий себя нотариус позволит себя такую глупость?
- Я подумал, что это было бы вполне удобно для вас, а, так как я должен прежде всего защищать интересы своих клиентов… - робко добавил не уважающий себя юрист, съёжившись под яростным взглядом клиента, интересы которого он так яро защищал, и не закончив свою фразу.
- Сегодня. Узнай. Кто. Это. Был. – медленно проговорил Блэкфаэр, чётко разбивая свои слова. – Иначе, поверь мне, тебе не поздоровится.

***

- Я – новая Смуглая? Не смейся, дурочка, - с хохотом отбивалась от приставаний младшей сестры Кьэтра. – Да леди Стэйнелла ещё кому угодно сто очков вперёд даст! А я даже самого маленького заклинания сотворить-то не могу, а уж до магии мысли мне ещё расти и расти. Только самую простую, так называемую механическую, и творю, вроде левитации, телекинеза, телепортации и так далее. Нет, до главной среди почти тёмных магов мне ещё далековато.
- А мама говорит, что я пророчица, ясно тебе! – показала язык сестричка, будто бы это всё решало. – А я, как пророчица, тебе говорю – ты станешь новой Смуглой, понятно? А леди Стейнеллы не будет.
- Не смей так говорить! – не на шутку разозлилась Кьэтра. – Ты что, не знаешь, что нельзя плохо говорить о Смуглой? Она ведь может тебя услышать!
- А я и не говорю плохо! Я говорю правду! Пра-а-авду! – с этими словами Лестра убежала. «Наверное, пошла жаловаться матери» - с улыбкой подумала Кьэтра, слушая топот детских ножек.
Кьэтра вздохнула и встала с кровати, на которой она просидела с Лес всё утро. Она подошла к окну и взглянула в него. За ним расстилался Л’ледиан, город льда, холодная столица – словом, как вам больше нравится. Всё было как обычно – ледяная тишина, чинные люди и границы, периодически отхватывающие кусочки от города. А за ними – Лес. Впрочем, он был только видимостью. Обычный день в этом скучном городе. День только начинался, но Кьэтра уже совершенно точно знала, что она сегодня будет делать. Как и всегда. Сначала оденется и спустится вниз для позднего завтрака, потом поедет с Лестрой в парк на прогулку, потом они зайдут за покупками, возвращаясь пешком. Дома они пообедают, потом она несколько часов почитает, возможно, напишет несколько стихов. Затем она праздно пошатается по дому, занимаясь ничегонеделаньем. После поужинает, поскучает, напишет письмо Эльфу. И заснёт.
Она отошла от окна, вид за которым уже давно успел ей наскучить, и повернулась к зеркалу. Из него на неё насмешливо смотрела девушка лет восемнадцати-девятнадцати с длинными чёрными волосами, которые свободно спадали вдоль спины, а ещё являлись предметом гордости её матери, и глубокими ярко-зелёными глазами в одной белой ночной рубашке. Эту девушку можно было бы назвать интересной, но вряд ли красивой. В ней была изюминка, но черты её лица не были слишком уж правильными, скорее даже слегка грубоватыми и резкими.
Ноги начинали замерзать, что было неудивительно – каменный пол никогда не способствовал утеплению - и она наблюдала, как отражение неловко потирает одной босой конечностью другую. Улучшению настроения это всё так же не способствовало, поэтому она неохотно начала одеваться.