А еще один кусок нетленки... не голливуд... скорее одесская киностудия...

Неверный путь - быть может лучший,
Но, несмотря на прецедент –
Не каждый, в Индию плывущий,
Откроет новый континент


На четвертом часу полета, когда сердце каждого члена экипажа несчастливой «коровы» уже постанывало в предчувствии скорого свидания с семьей, а весь остальной организм ждал простых человеческих радостей – банька с устатку, обед в кругу семьи, графинчик запотевший, жена под боком – много ли человеку надо… Так вот, на четвертом часу полета, когда штурман Кузякин , оторвавшись от кроссворда, строго по звонку будильника «Севан», сверился с прокладкой и доложил командиру: «Двенадцать минут до смены курса», - Это и случилось. Выслушав штурманский доклад, командир бросил: «Принято, есть смена курса через двенадцать минут», поудобнее устроился в кресле, посмотрел налево… В следующую секунду у Кузякина в голове взорвался снаряд, начиненный истерикой и матом.
- Кузякин, мать твою, ты в форточку давно смотрел. Что слева? – слева, совсем рядом с Илом, весело мигали проблесковые огни двух истребителей.
- Аэропланы какие-то, командир. Тебя, что, их тип интересует? МиГи, по моему. Близко, правда к нам идут, но думаю не страшно, разойдемся… Сейчас пеленг возьму…
Пеленг взять Кузякин не успел, так как в наушниках прозвучал отлитый из металла голос:
- Я, командир истребителя МиГ 29 ВВС Советского Союза, капитан Дейнека, приказываю следовать за мной на посадку. В случае неповиновения, открываю огонь на поражение…
- Чего это они – удивился Кузякин – прямо как в Кенийской тюрьме. Вежливые, аж противно.
Капитан Бледных решил, что с Кузякиным он поговорит потом и пристроился за истребителем, который с профессиональной четкостью вывел злополучную «корову» на глиссаду.
Сели хорошо…
Что называется – на три точки.
Сорвав ремни, спотыкаясь и матерясь, Бледных выскочил из кабины в грузовой отсек, распахнул дверь и остолбенел. В каких-нибудь десяти метрах от самолета по бетону спокойно шествовала довольно крупная черепаха, на панцире которой явственно просматривалась надпись синей краской –ДМБ-78. А сразу за бетоном взлетно посадочной полосы простирался серо бурый песок с редкими изящными шариками перекати-поля на нем. И так до самого горизонта.
Пейзаж не радовал.
Мягко говоря, не Левитан.
Даже не Шишкин.
- Это не Архангельск, - тонко подметил из-за спины командира Кузякин
- Ты куда нас привез, Сусанин, - простонал Бледных.
- Сам за рулем, сам и тормози,- огрызнулся штурман фразой из старого анекдота,- Вон, гляди, сейчас нам все расскажут.
Недалеко от Ила завис и стал садиться огромный и нелепый в своей огромности МИ-6. Вертолет мягко опустился рядом с полсотни восьмым. Еще не замерло вращение мощных лопастей, а из вертолетного чрева уже выскакивали с автоматами наизготовку солдатики в широкополых панамах. Было их около взвода. Вид солдатики имели грозный, и, вопреки кузякинским надеждам, рассказывать ничего не собирались. Не подходя к Илу, солдатики разомкнулись, образовав круг метров сто в диаметре. В центре круга оказался полсотни восьмой с экипажем и лейтенантом Ивановым да дембельская черепаха. Бледных залюбовался зрелищем. Все это – и вертолет, и взвод как то не по нашему хорошо обученных солдат да и окружающая выжженная солнцем то ли степь, то ли пустыня, казались ему чем-то нереальным. Выпавшим из дурного сна или плохого фильма. Особенно нереальным казался МИ-6 с винтом на холостом ходу. Было в нем что-то от прекрасно описанного Стругацкими барона Пампы. Вылитый барон Пампа, медленно вращающий над головой двуручный меч.
Вынырнувший, откуда ни возьмись, газик, вернул капитана в реальный мир. Газик был реален до отвращения, как и сидевшие в нем два майора и полковник. Разглядев в машине старших офицеров, Бледных скомандовал:
- Техник, стремянку. Экипажу и пассажиру покинуть самолет. Будем знакомиться, – и, не удержавшись в рамках Устава, начал крыть Кузякина, - Говорила мне мама – иди в гинекологи… Ну, блин… Не штурман, а матрос Железняк… Он шел на Одессу, а вышел к Херсону. Моли Бога, Кузякин, чтоб обошлось… Ох, и чего, скажи на милость, они тебе там, в Кении, пожизненное не припаяли? Колумб хренов… Индию от Америки не отличил…Оторвать бы тебе яйцо твое колумбово…А второе тебе твоя Люська оторвет. На хрена ты ей с одним-то яйцом.
Спустившись вниз, Бледных приказал экипажу построиться, придирчиво оглядел своих «орлов» и, все еще ворча что-то про упущенную возможность стать гинекологом, двинулся в сторону вышедших уже из газика офицеров. Как ни странно, старшим из прибывших на газике оказался отнюдь не полковник, а один из майоров – особист с профессионально стертой внешностью и устало-добрым выражением водянистых глаз. Даже фамилию его вспомнить нам не удалось. Помнится только, что рыбья фамилия. А Карпов он был или Белугин, черт его знает… Может и вовсе – Касаткин. Этот самый майор и объяснил все… Город называется Красноводск. В двухстах пятидесяти километрах отсюда – государственная граница СССР. Поскольку самолет двигался в сторону границы, было принято решение о перехвате. Так что, товарищ капитан, вы подозреваетесь в попытке угона за границу, в Иран, вверенного вам самолета Ил-76. Весь экипаж задерживается до выяснения обстоятельств. Майор сделал небольшую паузу и, картинно взмахнув рукой в сторону газика, бросил, - Прошу. Весь эффект от майорской репризы пропал даром, поскольку восемь человек экипажа, да еще пассажир, в газик просто не могли поместиться.
До гарнизоной гауптвахты пришлось добираться пешком.
В сопровождении двух солдат с автоматами.
Под кузякинские стенания о кенийской тюрьме, куда арестованных возят - минимум, на «мерседесах».
Они не знали тогда, что за их спинами разгорается скандал между майором-особистом и полковником – командиром авиаполка. Скандал, ознаменовавший собой новый этап в судьбе каждого из членов экипажа.
После отбытия задержанных, майор с рыбьей фамилией направился к машине, вполне довольный собой. Вот тут-то его и остановил вопрос полковника, -
- А с «коровой» этой мне что прикажете делать?
- Вам виднее, товарищ полковник. Ну, поставьте на стоянку… До выяснения.
- Куда? Это тебе что – Жигули? На стоянку… Он же здоровый какой. Он же три стоянки истребительных займет.
- Ну и что, - майор был человеком далеким от авиации, - Места у вас тут много.
- Ты что, майор, шутишь? А истребители с этих стоянок я куда дену? И потом, его же охранять надо. Нашим прапорам только дай. До утра одни шпангоуты останутся, все снимут.
- Полковник, - в майорском тембре появились дюралевые нотки, - Решайте эти вопросы самостоятельно. У меня есть свои локальные задачи. Cкрытые резервы поищите, что ли…Вот, например, смотрите,- майор указал на площадку боевого дежурства – стоят два истребителя, а места там на десять хватит. Переставьте несколько машин туда, а на их место – задержанный самолет.
- Да это же… Эти машины на боевом дежурстве. Туда нельзя ставить больше чем два… Скандал будет.
- Ай, бросьте… Скандалов боитесь? Ответственности. Я вам бумагу напишу, возьму ответственность на себя.- великодушие Победителя светилось в майорском предложении - А с охраной… Ну уж тут придумайте что-нибудь.
- Как ты …не понимаете, товарищ майор, - начал было объяснять полковник, но осекся, - Бумагу, говорите… Ну хорошо, давай бумагу.

Через час на площадке боевого дежурства стояли четыре истребителя, полсотни восьмая «корова» была отбуксирована на стоянку, а в караул, охранять эту самую «корову» от прапорщицких посягательств, заступили курсанты Васильковского авиационно-технического училища, проходящие стажировку в полку.
***
Пора, пора, дорогой читатель, открыть военную тайну. Вот вы думаете, небось, читая эту книжку, мол не бывает такого, где это видано, чтоб самолет через всю страну пролетел, а его никто и не окликнул, так сказать – «Стой, кто летит?» Где, спросите вы, были наши доблестные войска ПВО, раскиданные по точкам от Москвы до самых до окраин. Неужто наши военные могли допустить такое…
Конечно же, не могли…
Но допустили.
Так уж сложилось.
Где-то забарахлила станция слежения и вместо нее включили другую, которая работала только по низким высотам, в другом месте – дежурный оператор и увидел было на экране метку, но докладывать не стал, помня, что в прошлый раз, когда доложил о подобном, стал посмешищем для всей бригады. А еще где-то попросту были заняты строевой подготовкой к приезду начальства и станцию вообще не включали. Повторимся – так уж сложилось в тот день. А вообще-то наши войска ПВО всегда на страже и готовы дать отпор любому агрессору… Ну, это вы и так знаете…Хотя именно это и есть самая что ни на есть военная тайна…