Ночью был дождь, а утром вдруг возникло солнце. Пришло к нам из ожидающего американских п дюлей Ирака через Иорданию. Вышел я из дома и вижу - на небе полукругом яркая-яркая радуга. Религиозному еврею в этих случаях следует прочитать молитву, я же просто удивился утреннему подарку природы, сел в автомобиль и поехал. Ехал я, видать, со скоростью отступающего к Иерусалиму дождя, так что радуга все время сияла передо мной, не сбавляя яркости. Один ее край упирался в край ближайшего вади (овраг, русло пересыхающего летом ручья), и я тут же вспомнил, поверье (не из наших краев), что там где радуга упирается в землю скрывается клад. Однако в вади клада не было, а были остатки бедуинского кочевья. Другой же край упирался в многоэтажный арабский дом в ближайшей деревне Исауйе. Так что и там, пожалуй, клада не накопаешь.

Я пошел на подъем, а радуга все сверкала передо мною. Только теперь один ее конец перекочевал по-бедуински на соседнюю горку, а другой примостился на заросшем деревьями склоне. Над Иерусалимом клубились серые тучи. Я давно уже здешний житель, так что перестал цитировать слова Булгакова про тьму пришедшую от Средиземного моря. Банальность. А откуда же еще прийти благодатному дождю сюда, если не от Средиземного моря? С юга на нас накатывается только жаркий хамсин. Так вот, над Иерусалимом клубились темно-серые тучи и на их фоне радуга расцветала все ярче, убегая от меня со скоростью надвигающегося на нее автомобиля и упираясь в самые необычные предметы, лживо обещая скрытые под ними сокровища.

Но я уже не верил праздным радужным обещаниям. Через недавно прорезанный в Масличной горе тоннель ворвался я в Иерусалим, закрытый моросящим дождем - благодеянием Б-жьим, о котором каждый день от осенних праздников до весенних праздников молятся евреи по всему миру.