простите, у меня были проблемы - так что клуб восстанавливаю только сейчас.
Это - стеб про китайскую литературу. Возможно, что-то я наврала (все-таки студентка), но, надеюсь, в общем понравится. Уже выкладывала в частном дневнике на дайри, но я действительно не могу такое писать каждый день. Помогайте!
(отзывы нужны)


Загадочное и удивительное чувство, - особенно по времени проявления. Прощаться с другом, обламывая ветки несчастных ив и тополей, - это да, всегда пожалуйста, даже можно постоянно, особенно если вино, и общество хорошее. Но когда друг рядом – это как-то... ну, сами понимаете.
Ну, что б далеко... не цитировать, возьмем-ка «ворстселлер» - если и не ворст, то уж не бест точно – а именно, «Дальнее эхо. Антология китайской лирики 7-9 веков». В переводах Ю.К. Щуцкого, известного тем, что был учеником В.М. Алексеева... ладно-ладно, не только этим, но и этим тоже. Книжечка издаалась в 1923 году в Петрограде, в издательстве «Всемирная литература», организованном недоброй памяти Горьким М.. Но оставим классика русской литературы в покое, благо в 2000 году ПВ переиздало сборник. ПВ – это «Петербургское востоковедение», издательство при-непонятно-чейное, вероятно, привостфаковское, в меру перепадающих грантов. Цель переиздания «туманна вельми»: то ли Меньшикову (Л.М., а не Д.А.!) очень хотелось переиздать весь сборник, то ли... Ну да и ладно. Потому что «Дальнее эхо» - это не только стихи (переведенные потом и другими или не переведенные), но и примечания и предисловия к каждому разделу. Предисловие же писал классик... нет, не Горький, а Алексеев. Горькому было хорошо на Капри, да и с китайским как-то...
Один из разделов – снимите шляпы, хотя кто сидит перед компьютером в шляпе? – «Мой друг». Трубы, фанфары, отключения электричества и взрывы ТЭЦ – как раз под окном одна.
Дружба рассматривается здесь сугубо мужская – женщина, безусловно, друг человека, но примерно как собака. То есть несущий некоторую практическую пользу: дети, хозяйство, приданое. Однако мужская дружба вызывает не меньшее хмыканье – ну, простите, конечно...
Знаменитые китайские PWP (эротика, эротика, а сюжет – по желанию, возможности и, опять же, для эротики) – проза. Поэзия целомудренна, как хорошо зашифрованная телеграмма на территорию противника.
А раз зашифрована, то... то мудрые классики, в лице Алексеева, и предостерегают: «Темы эти, разумеется, вне подозрений». Ну, раз разумеется – то пусть и разумеется дальше, правда? А мы будет разуметь дальше, в сиду скромных умственных способностей, взятых в долг.
Предисловие к разделу цитировать больше не буду, это надо читать. Красиво написано, действительно красиво – тонко и со знанием дела. Можно сделать вывод и такой: друг дорог тем, что уходит, позволяя тосковать и печалиться, слагать прощальные стихи...
Если мы трепемся... то есть говорим о Танском мо... то есть Китае (), то стоит учесть некоторую особенность. Как известно, у мужчины крайне редко была всего одна жена. И даже если жена-то была одна, то было еще несколько наложниц. Можно даже вспомнить, что к гетерам господа уходили не в поисках плотской близости с красивой (или нет) женщиной, а в бегстве от нее. Неразделенная любовь считалась красивой.
Еще более ценным было искусство разговора, обладание интеллектуальным сродством. Человек, который понимает твои мысли и слова, - это было, есть и будет ценным, вовеки и присно, тогда и сейчас. Не удивительно, что нередко друг казался поэту важнее, нужнее жены: от жены не избавишься без развода, да и все равно, жена нужна, ведь нужны дети... С женой нужно спать, с женой нужно жить, терпеть ее и проводить с ней время. А друг: пришел, ушел, поговорили. И осталась печаль, умиротворение – а не иссусающее душу раздражение.
Друг понимает – поэтому можно говорить намеками, можно давать сылки на конфуцианские, даосские тексты – он поймет, и не надо беспокоиться, что поймет неверно.
Но это поэзия – поэзия, искусство всех и искусство избранных. Ничто не ценилось столь дорого – и, одновременно, столь дешево. Каждый должен уметь слагать стихи, но Ду Фу есть Ду Фу, Ли Бо остается единственным, не достигнуть вершин Ван Вэя.
Проза – конфуцианская. Комментарии к комментариям, сочинения... каноны... Художественная поза – о чем вы? О сказителях, бродящих по городу и без конца рассказывающих невеждам глупейшие истории? Художественной прозы почти нет – только знаменитые, переведенные О.Л. Фишман на русский танские новеллы. Не существует. Она родится позже – когда эпоха Тан станет «позолоченным» веком. Я назову ее «позолоченной» - золотым был век великих императоров, еще до Ся. Но Тан, легендарная Тан! Тан, подобная Хань в блеске, Тан, сформировавшая китайскую культуру, Тан Тай-цзуна.
Тай-цзун, второй танский император. Второй – это испытание. Тан сменила Суй, свергнув второго императора той династии, Гао-цзу свергал и осваивался, Тай-цзун... мудр. Проявляет бережное отношение к сановникам. Закладывает то, на чем династия держалась почти три века. Хороший, мухлюющий, лживый игрок.
Куда бы не шли, нам не уйти от Тан – мечты, проклятья, благословения и надежды. Тан – нет этих страшных варваров, колеблющих сердце вселенной, мудрые императоры, великие поэты, ожившие легенды. Тан, романтизировавшая пьянство – «Великий пьяница» Ли Бо. При Мин и Цин пили только дома, при Тан...
Тан, на мой взгляд, еще одна волшебная сказка китайского народа, еще одна вера в великое прошлое. Именно поэтому с появлением художественной прозы Тан получает весьма заметное место.
Я хотела про танские новеллы... н-да, хотеть... Знаете, кто такой шошуда? Правильно, шошуда – это уличный сказитель, работа передавалась от отца к сыну. Шошуда превращал обычную историю в сказку, так, что она вписывалась в представление людей о жизни, но при этом оставляла ясное ощущение: сказка. В «Речных заводях» одного героя хвалят, сравнивая с шошудой. А насколько он наврал, см. роман. Верю, он вам понравится.
Шошуда – народный, безымянный, неграмотный сказитель.
Новеллы часто имеют известного автора. Но они во многом – проба пера, или оформление к поэме (рассказывается история поэмы), или они обосновывают, подтверждают, опровергают тот или иной тезис. Китайская проза часто идеологизирована.
Но я собиралась писать о дружбе. О чудесной дружбе, об огорчениях и радостях... но не буду, пожалуй.
Ушел друг. И, хотя все точно так, как и год назад, ничто не такое же – и я бесконечно одинок в праздничной толпе.
Императорский канал – у деревьев обломаны ветви.
Да, дружба – это прекрано. Она позволяет выражать себя, - разве важно, кто твой друг? Пей вино и пиши стихи.
Время Тай-цзуна прошло. А хорошие стихи живут вечно.